– Ладно, давай поглядим, – согласился Василий.

Подкатили остальные машины, встали рядом.

– Маша, давай со снайперкой к нам, будешь прикрывать – тут по карте скоро лес должен кончиться. С Лехой в паре пойдете. Мы с Кэмелом вперед, в случае, если на развилке кто-то есть, выводим вас на позицию.

– Поняла, – кивнула наша рыжая снайперша.

Мы с Васькой закинули по «Мухе» за спину, в качестве крайнего средства, на случай, если сразу моторизованного врага встретим. Сошли с дороги в кустарник вокруг, встали уступом, страхуя друг друга, и пошли, стараясь не шуметь и не выходить на открытое пространство. Пройдя метров пятьсот, услышали пистолетный выстрел. Затем еще один и еще. И – голоса. Это не перестрелка, больше похоже, что кто-то по мишени стреляет.

– Есть радиообмен, – доложила Ксения, дежурившая по связи.

– Что говорят?

– Радиоперекличка. Пост номер три доложил базе, что у них все тихо.

– Понял.

Не зря пошли пешими, у развилки точно кто-то есть. Опасливо сошли чуть глубже в лес, двинулись вперед, страхуя друг друга, «гусеницей», хоронясь за кустами и стволами, не выходя из тени. И вскоре увидели в просвете деревьев людей, четко услышали голоса.

Укрылись, присели за стволом завалившегося дерева, обросшим по кругу кустарником. Я глянул в бинокль, убедившись предварительно, что бликов не будет. Пространство перед нами прыжком приблизилось к глазам, ветки близлежащего кустарника расплылись.

Метрах в пятидесяти от нас лес заканчивался, дальше начиналось поле. Оттуда к лесу шел проселок, смыкавшийся с нашей дорогой, которая в этом месте огибала чуть выходящий в поле лесной «язык». На самом перекрестке стояли две машины. Армейский «Урал» и старенький, но вполне боевого вида «бардак», то есть БРДМ-2, разведывательная машина, вооруженная точно так же, как и бэтээр. Что, в свою очередь, означало наличие могучего пулемета КПВТ калибром четырнадцать с половиной миллиметров, пули которого могут прошибать стволы деревьев навылет пачками. Особенно тот ствол, за которым мы схоронились.

Впрочем, когда я присмотрелся внимательней, то обнаружил, что «бардак» – не самое худшее. Рассмотреть самое худшее помешал брезент, которым было накрыто нечто в кузове «Урала». И это «нечто» здорово напоминало «зушку», то есть ЗУ-23, спаренную зенитную установку калибром двадцать три миллиметра. Безнадежно устаревшая как зенитное средство, она вместе с тем была чертовски эффективна как средство ведения огня по наземным малоподвижным или удаленным целям. Дальность эффективного огня ограничена лишь кривизной земной поверхности. Сейчас за «зушкой» никого нет, да и «бардак» без экипажа, похоже. Все дышат воздухом и вообще расслабляются на природе.

Возле этих двух машин собралось около десятка человек, пожалуй, больше даже. Одеты разномастно, однако с преобладанием камуфляжа и черного цвета. Стоят здесь, судя по всему, давно, никуда не собираются, скорее даже не стоят, а сидят на травке, расстелив большой брезент, прямо как на пикнике. И попутно развлекают себя стрельбой из пистолетов по висящему на дереве зомби. Таких там двое висит, у одного голова прострелена, а вот второй дергается. Сказать точно, повесили ли это кого-то, а потом они обратились, или наоборот, уже невозможно.

Повнимательней присмотревшись к машинам, заметил нечто очень интересное. На дверях грузовика и на борту «бардака» свежей краской по трафарету выведена пятиконечная звезда из пересекающихся линий, заключенная в круг. Пентаграмма.

Интересно. Да и сами люди рядом с машинами одеты… скажем так, с уклоном в постапокалиптическую киношную стилистику, с начетом сатанизма. «Косухи», проклепанные браслеты, лысые головы, волосатые головы, даже ошейники… полный набор, короче.