– На, держи тебе цветов, фашист. – шутливо сказал Ренат.

– Я не фашист, я Русский. – ответил безумный.

– Да ты Фриц. По лицу видно. Вот как тебя зовут?

– Володя.

– Специально изменил имя, вижу что настоящее имя Вольф Адольфович.

– У него лицо арийское. – как бы невзначай сказал, ещё один их сопалатовец, по имени Алексей. И после этой фразы все рассмеялась, чуть ли не до слёз.

– Я же говорил что ты фашист. – сквозь слезы проговорил Ренат.

– Я не фашист.

По вечерам они устраивали для себя второй ужин, который продолжался до позднего часа. Так они и жили, шутки, еда, уколы обезболивающего, и спать. Из-за травмы головы, у всех проживающих в палате, сбилось ощущение времени, и каждому казалось, что день идёт не за день, а за неделю. Игорю же казалось, что он никогда не сможет выздороветь, он явно понимал, что сознание и мышление изменилось на всегда. Вспоминая то как он издевался над людьми, которые были глупее его самого, он понимал, что эта травма была расплата за его мышление, вырожденная с помощью сил дьявола. К сожалению теперь ничего изменить было не в его силах, осталось только раскаиваться, и надеяться, что когда-нибудь доппельгангер его оставит в покое.

Из-за травмы мозга, ему снились очень яркие и запоминающийся сны, которые казались ему на столько реалистичные, что не сразу было можно понять что это был сон или реальность. Обычно на это уходило около получаса, в течении которого он любил размышлять, а реальности своего существования в настоящем мире. Ведь у него не было, ни малейшего доказательства, что он в реальности, а не в какой-нибудь больнице лежит в коме. В своих снах он видел свои самые заветные желания, хоть и не всегда, иногда он видел ужасные сны, в которых просыпались самые страшные, для человеческого рода, желания и поступки. В один из таких снов он видел самого царя приесподни, во всем его ужасном обычаи, как будто из зарисовок книг средневековья, или по представлению Данте. Массивное туловище, похожего на мускулистого слизня, ноги не пропорционально маленькие, с копытами на окончании, которые были абсолютно полностью покрытые спекшийся кровью, вперемешку со смолой и человеческой плотью, сильные руки с необычно длинными пальцами и когтями словно отобранными у ужасного, неизвестного науке, зверя. Лицо же было, на удивление, с приятными чертами, хоть и всё портил тот факт, что клыки на много выпирали из его пасти, уши были заострённые как у летучий мыши, и естественно не обошлось и без Егор знаменитых рогов, которые как странно не перевешивали его самого, и его всемирно известная дьявольская бородка, которая по большому счету из себя не представляла абсолютно ничего. Кожа же была вся обозжженая, тёмно-красного цвета, и кое где приглядывались шрамы и открытые раны, которые кровоточили с ужасной силой, порой даже брызгами крови полевало все вокруг. Игорю казалось, что дьявол должен был умереть от потери крови, уже через две минуты после приходы, но этого так и не произошло.

– Ты будешь моим. – сказал дьявол.

– Нет. Ни за что. – ответил, Игорь, и начал читать молитву «отче наш», смотря прямо в глаза главного врага всего человечества. – Отче наш, иже есть на небесах, да сятиться имя твоё, да придет царствие твое, да будет воля твоя, яко же на небеси, и на земли, хлеб нам несущий даждь нам днесь, и оставь нам долги наши, яко же мы оставляем должником нашим, и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого.

Через мгновение, после прочтения молитвы, Игорь проснулся, всё так же, не сразу разобравшись, были ли это сном или реальность. Лишь когда пришла медицинская сестра, для проведения уколов, Игорь понял что это был лишь сон, и ничего более того, но забыть или успокоиться от странного чувства паники и ужаса, ему удалось не сразу, лишь только к полудню ему удалось отвлечся, и то только с помощью Рената, которые как всегда начал шутить над, слабоумным Владимиром. К вечеру, произошл малоприятный случай с одним из сопалатовцев, который привёл к фразе медицинской сестры, которую Игорь запомнит на всю жизнь. Его сопалатовец, по имени Алексей потерял свою банковскую карту, и в поисках её он опрашивал всех, кто мог её обнаружить, но все было тщетно, и из-за слабой памяти, от травмы, он несколько раз подходил с этим вопросом, к одной и той же медицинской сестре. В очередной раз, она не выдержав, сказала фразу, которая показалась всем достаточно смешной: