Медицинский институт Леночка окончила на отлично и по протекции декана факультета устроилась работать в Лечебно-санитарное управление Кремля, где познакомилась с будущим мужем Николаем, служившим в отделе НКГБ, в задачи которого входило охрана руководителей государства.

Сама она из Ростова, там проживали её родители. В Москве во время учёбы жила у тётушки, сестры матери. Выйдя замуж, переехала на Шаболовку к Николаю, в отдельную квартиру. Вместе с ним в ней ещё жил старший брат Николая – Александр, из-за тяжёлого ранения, полученного в годы Гражданской войны, его признали инвалидом. Александр не работал и практически всё время находился дома. Близких у них не было, родители умерли от тифа.

– Я сторож и домохозяйка, – пошутил Александр, при первом знакомстве с Леной.

Николай был эрудированным, хотя худощавого телосложения, но в нём чувствовалась физическая сила, ласковым и внимательным в отношениях. У неё близился день рождения, занятый постоянно на работе, он попросил её самой выбрать и купить подарок.

– Это от меня и Саши, – пояснил он, давая деньги. – Ты давно мечтала о серёжках с драгоценным камнем, вот и действуй… Отметим в ресторане.

Лена торопилась на встречу со Стояной, они вместе работали в «Кремлёвке», где и сдружились. Ещё в начале недели договорились встретиться в субботу и отправиться вместе к ювелиру, Лена попросила помочь Стояну с выбором.

Стояна чем-то была похожа на Николая, этакий «мудрый филин», Лена подметила, что, когда возникал вопрос в постановке диагноза брошенное, между прочим, предположение Стояной, оказывалось верным. Муж у неё тоже служил в НКГБ, которого она в шутку называла «канцелярской крыской».

– Когда раздавали героев, их разобрали Леночки, а мне перепало, что осталось – делопроизводитель, – шутила по этому поводу.

За помощью в приобретении серёжек Лена обратилась к тётушке, у той был знакомый часовщик, по совместительству ювелир Григорий Львович Тишин, как-то они ходили вместе пару раз к нему, когда возникла необходимость поправить своё финансовое положение. Тётушка перезвонила ей и сообщила, что её ждут в субботу.

Григорий Львович Тишин (Гольдман), как только «вихри враждебные» стали веять над Россией, взял себе фамилию Тишин, руководствуясь правилом «в нашем деле главное – раствориться в народных массах». В определённых кругах Григория Львовича известен был, как «Гриша с бауманки».

Когда девушки подошли к мастерской, на двери висела табличка «Закрыто». Одновременно с ними подошла старушка, по внешнему виду из бывших.

– Где этого проходимца носит? – возмутилась она. – А вы красавицы тоже к часовщику?

Лена замялась, Стояна ответила: – Да к нему, у подружки скоро день рождения, хотели серёжки приглядеть.

– Серьги, серьги деточка. Ну да ладно это так, к слову. А меня нужда сюда привела и у нас с вами, есть обоюдный интерес. Посмотрите, думаю такой очаровательной девушке, они будут к лицу. О цене сговоримся, уступлю, чем крохобору отдавать, а он потом вам в три дорого продаст.

Старушка раскрыла сумочку, достала тряпочку, развернула, по тому, как сыграл камень на солнце, не вызывало сомнений, это ценная вещь. В это время открылась дверь и раздался голос Григория Львовича:

– Моё прощение сударыни заходите, прошу, обстоятельства понимаете…

«Красавчик» встал позже всех, выпил стопку водки, заел солёным огурцом, положил сало на хлеб, жуя, сидя за столом, понуро смотря в окно, о чём-то думая. Их банда промышляла в Самаре. Фарт отвернулся, кого посадили, кого убили. Он, Пяст со своей марухой Белой и Митрофан уцелели, подались в столицу. У Пяста в Москве обретал корешок Вася-Ширяй, с ним они беспризорничали, после стёжки-дорожки разошлись и сошлись в Тюменской пересылке.