В обеих концепциях – и в фундаментализме, и в когерентизме – присутствует то, что Соуза называет интеллектуалистской моделью обоснования. Обоснование убеждения зависит от определенного логического отношения между суждениями. Например, мое убеждение, что асфальт на улице мокрый, может быть обосновано с помощью пары суждений, связанных между собой логическим отношением modus ponens: 1) идет дождь; 2) если на улице идет дождь, то асфальт мокрый. Но когда я нахожусь в определенном субъективном состоянии – созерцаю очевидные идеи Декарта или испытываю ощущения, – я в любом случае не нахожусь в прямом контакте с реальностью. С этой точки зрения, аргумент против фундаментализма можно сформулировать в виде набора из четырех посылок и заключения.

1. Находясь в определенном ментальном состоянии (восприятие, рефлексия), мы не имеем прямого контакта с реальностью.

2. Если ментальное состояние не дает нам прямого контакта с реальностью, то оно не гарантирует от ошибки.

3. Если ментальное состояние не дает гарантию от ошибки, то оно не может служить основанием для познания.

4. Но в качестве основания для убеждения может быть только какое-то ментальное состояние.

5. Из пп. 1–3 вытекает, что для знания не может быть основания.

Однако интеллектуалистская логика обоснования может быть применена и для критики когерентизма. Согласно когерентизму, основанием для убеждения является принадлежность к некоторому взаимосогласованному классу убеждений. Тогда любое убеждение зависит от логической связи с цепью других убеждений. Но поскольку эта цепь суждений является замкнутой, постольку логически это будет классический порочный круг в объяснении. Помимо этого, поскольку существуют альтернативные когерентные системы, ни одна из которых не связана с реальностью, то невозможно выбрать из них правильную. Таким образом, если фундаментализм логически ведет к скептицизму, то когерентизм логически ведет к релятивизму. В обоих случаях получаем неутешительный вывод – знания не существует.

Но, возможно, есть другой выход. Для этого Соуза предлагает обратиться к модели рассуждения в этике. В некоторых случаях невозможно решить, какой поступок является морально правильным. Этика добродетелей велит поступать так, как поступил бы человек обладающий добродетелями, т.е. стабильными морально положительными диспозициями поступать определенным образом. Возможно, что в эпистемологии следует поступить сходным образом. Тогда основанием для убеждения будет то, что оно является результатом действия надлежащих интеллектуальных добродетелей. В статье 1980 г. Соуза только вводит понятие добродетели (virtue).

Параллельно сходную идею обосновывает Э. Голдман в своей концепции релайабилизма. Исторически первым типом релайабилизма можно считать «релайабилизм процесса» (process reliabilism) Голдмана196. Голдман отождествляет обоснованное убеждение и убеждение, сформированное в результате действия интеллектуальной добродетели. Интеллектуальные добродетели он определяет как такие познавательные качества, которые производят у субъекта более высокое соотношение истинных убеждений над ложными, а, соответственно, интеллектуальные пороки как имеющие более низкое соотношение197.

Свой подход Голдман называет теорией обоснованного убеждения. Это теория, которая призвана объяснить, почему некоторые убеждения обоснованы, а некоторые – нет. Объяснение должно быть субстантивным. Чтобы объяснение было субстантивным, оно не должно быть выражено в категориях того же рода, что и объясняемое. Оно должно объясняться через нечто иное. Голдман приводит параллель с этикой. Когда мы хотим объяснить, что значит, что поступок является правильным, мы должны взять какую-то неэтическую категорию, как-то: польза, удовольствие, счастье и т.д. Например, поступок является правильным, если он ведет к максимальному счастью для максимального количества людей (утилитаризм). Нельзя сказать, что нечто является морально правильным, потому что оно справедливо. Данное обоснование не будет субстантивным, потому что мы обосновываем одну этическую категорию через другую. То же можно отнести к эпистемологии. Теория обоснованного убеждения должна обосновывать убеждение в неэпистемических терминах. Эпистемические термины – это термины, относящиеся к знанию. К эпистемическим терминам Голдман относит: «знает, что», «обосновано», «считает обоснованным», «имеет причины полагать», «видит», «понимает», «устанавливает» и т.д. К неэпистемическим терминам он относит все чисто доксастические (относящиеся к вариациям убеждения), метафизические, модальные, семантические, синтаксические термины: «убежден, что», «истинно», «следует», «необходимо», «дедуцируемо из». Термин «вероятно» может употребляться как в эпистемическом смысле (например, «вероятно, завтра будет дождь»), так и в неэпистемическом смысле («вероятность выпадения дождя завтра составляет 80%»)