- Уф... Увижу эту черную морду - убью! 

 Резко остановившись, я спросила:

- Тебя так уделал черный тендуа?

 Пант так же резко обернулся, сузил глаза, за ними сузились зрачки:

- Знаешь его?

- Видела как-то на улице, редкий окрас... - слегка растерялась я. Ведь если это Кишан, то выдавать я его не собиралась.

- Врешь! Знаешь? - пант даже схватил меня за запястье и сильно сжал, так он был зол. 

 Я одернула руку и пригрозила щипцами:

- Да говорю же - просто видела. Ты про черную морду сказал, вот и предположила я.

- Точно? - уже спокойней спросил он, отворачиваясь от меня.

- Да точно, точно...

- Уф... - простонал пант, ведь я опять принялась тыкать в него щипцами с зелёнкой.

- Говорят он не местный, в простом обличье его никто не видел... - вдруг разоткровенничался мой пациент. - Ничего, завтра ещё один бой. Реванш. Должен прийти, недомерок, ведь судя по всему, деньги ему очень нужны. А мы то уж с братьями его встретим.

 И вот тут я по-настоящему испугалась за черныша. Видела я его в обличье тендуа, довольно большая особь, а этот ободранный пант только что сказал, что он больше победившего будет. Его братья, я даже не сомневаюсь, не меньше. И здесь изворотливость и юркость Кишана на вряд ли ему помогут против нескольких таких озлобленных кошаков.

 Ракшас! И что же делать? 

 Я закончила обрабатывать плечи и руки и переключилась на лицо. Быстро обработала не такие уж и глубокие четыре царапины на щеке. Подумала, что не помешает прививку от столбняка поставить, но тут же вспомнила, что использовала вчера последнюю ампулу на подростка, неудачно приземлившегося, качаясь на самодельных качелях.

- Если болеть будет или загноится, приходи ко мне дня через три, - сказала я панту, снимая перчатки. - Укол тебе поставлю.

- Что поставишь? - не понял пант. Я, решив не пугать иномирянина объяснениями, со вздохом сказала:

- Пролечу ещё раз.

 Пант кивнул, достал из кармана несколько монет и оставил их на кушетке. Поднялся, прихватив с собой рубашку, и начал суетливо ее надевать. А я вот с тяжёлой душой наблюдала за действиями исцарапанного. И переживала отнюдь не из-за его ссадин.

- А на бои ваши посмотреть можно? - тормознула я панта уже на пороге. Он ответил, не оборачиваясь:

- Самок не пускаем, манахай, -  и резво удалился.

 Прибираясь после в кабинете, я все думала о Кишане. И о завтрашнем бое. При мысли о том, что его могут там убить, становится жутко, аж сердце сжимается...   

 О дне грядущем продолжала думать и вечером, сидя в саду на лавке и искренне надеясь, что раз уж Кишан здесь, то может он навестит ману?
Но не навестил. 

 Почему вот не заходит, вредный черныш? Опасается, наверно, бродить в округе в черном, мохнатом теле. Из-за того же он тогда не хотел возвращаться в хоталь... Но он же может и в человеческом? 

 Ну где ты, чёрная морда?

 Нет, надо как-то его предупредить, ну хотя бы попытаться что-то сделать. 

 Вот хоть выбирайся завтра из дома, и ищи это Пардусово поле...

 И тут меня осенило - а это мысль! Меня ж пригласили на праздник. И, пусть её ничтожно мало, но вероятность того, что я встречу на виджае Кишана, есть. Да, я его не узнаю, если он будет в человеческом облике, ведь в кошачьем на вряд ли решится, но меня он узнает точно. По маске. Может, подойдет... 

 А если встреча с Кишаном не состоится, то попробую поговорить с Ешаном, узнать что-то от него. Он ведь тоже участвовал в этих боях. Точно знает, где это поле, на котором он дрался.

 Ну не могу я бросить черныша. Запала эта желтоглазая морда мне в душу.

10. Глава 9

 С самого утра меня никто не беспокоил. Видимо, все население дружно готовится к празднику. Ну и я решила как следует подготовиться.