Месяц назад Леха позвонил ему точно в таком же состоянии – воодушевленный до предела, и предложил также всем вшестером сесть на поезд, выйти где-то на середине пути между Медянском и Новосибирском, и пешком за несколько суток добраться до Казахстана. Перейти границу («Спорим, она никем не охраняется?» – «А если охраняется?» – «А, делов то? Все равно просочимся»), выйти в ближайший крупный город и там, добравшись до российского посольства, попроситься домой, сказав, что заблудились в лесу и вышли в сопредельное государство.

– Да ты чего? – искренне поразился Леха. – Я ж не враг своему здоровью в такую погоду ночевать под открытым небом? В санаторий поедем! Как белые люди!

– В санаторий? Ты меня разорить хочешь?

– Да там дешево все!

– Дешево – это, по-твоему, сколько?

Названная цена и в самом деле была приемлемой. Если подумать, то примерно столько он и так проживал за день.

– Далеко ехать-то? – спросил Женя, сам еще не осознавая, что практически готов согласиться.

– Да часа три на машине. Не ближний свет, но и не глухомань.

– Ладно, уболтал!

Леха издал победный клич и отключился.

Женя пожал плечами и, отложив сотовый, принялся за повседневные дела, время от времени отвлекаясь, чтобы скинуть Ане сообщение.

«Анют, нас с тобой Леха зовет на природу на все выходные. Поехали?»

«Не в Казахстан?» – смеющийся во весь рот колобок. Аня тоже помнила эту его идею, от которой все они открещивались как могли, выдумывая несуществующих больных родственников, срочные дела, или просто редкую (и обязательно заразную) болезнь.

«Нет, в санаторий, у нас в области! Говорит, там хорошо!»

«А он там был?»

«Нет, конечно!» *улыбка до ушей*

«Понятно… В принципе, почему бы и нет!»

Аня

«…Почему бы и нет!» – написала она, и вновь вернулась к созерцанию монитора. Работы пока не было – с утра в "Фотомаркете" было затишье, а потому ни приходовать, ни списывать было нечего. От скуки Аня выстукивала пальцами какой-то мотив на столе, сама не отдавая отчета в том, что именно за музыка засела у нее в голове.

Похоронный марш?

Она вздрогнула всем телом и встряхнула рукой, отгоняя прилипшую мелодию. И с чего бы, интересно, это? Почему не какой-нибудь попсовый мотивчик, а именно похоронный марш? Дурная примета…

– Чего грустишь, Анют? – улыбнулся ей Андрей, продавец, принятый на работу с месяц назад, зачем-то пожаловавший в бухгалтерию.

– Да так, взгрустнулось! – Аня улыбнулась ему в ответ, продемонстрировав безупречно белые зубы – хоть в рекламе какого-нибудь "Колгейта" снимайся. Она давно усвоила, что ее улыбка производит на мужчин магическое, привораживающее действие. Идеальные зубы на фоне смуглого лица. Восточная таинственность сочеталась в ней с русской красотой и большими голубыми глазами…

– Вот, улыбнулась, и от улыбки стало всем светлей. А можно еще разок?

Она улыбнулась вновь. На этот раз не широко и открыто, а чуть кокетливо, опустив ресницы. От такой улыбки должно было стать светлей только тому человеку, которому она предназначалась.

Андрей подмигнул ей, и исчез за дверью, не то забыв, зачем приходил, не то забежав только для того, чтобы сделать ей комплимент. Лена, сидевшая напротив нее, кажется, подумала о том же.

– Что-то он тебе глазки строит…

Несмотря на то, что Лена была старше нее, формально находилась в Анином подчинении (Аня числилась главбухом, в то время как Лена в свои тридцать шесть – лишь простым бухгалтером), между ними установились теплые дружеские отношения практически на равных. А потому подчиненная могла в шутку поддеть свою начальницу, а более молодая вполне могла также в шутку отпустить шпильку в адрес старшего товарища.