Ярмина позвала обедать. Сегодня был борщ. Она отлично готовила, и Михаил так привык к её еде, что всегда брал на работу обед из дома. Там были две микроволновки, на которых можно было разогреть еду. Сегодня на ужин в качестве защитной профилактики от вируса  они ели хлеб с кусочками чеснока.

-8-

Утро следующего дня началось с неутешительных новостей.

'За сутки в России выявили 1154 новых случая заражения коронавирусом в 43 регионах России. Об этом сообщает оперативный штаб по борьбе с коронавирусной инфекцией. Общее число заболевших выросло до 7497 человек, количество жертв с диагностированным коронавирусом за сутки – 11. Заболевших выявили в 81 из 85 регионов России, впервые вирус диагностировали у троих человек в Карачаево-Черкессии.'– прочитал на сайте РБК Михаил. Количество зарегистрированных заражённых увеличивалось с каждым днём. Громкоговоритель, установленный на улице, продолжал извещать жителей о продолжающемся режиме изоляции в городе. Настроение было никакое, хотя с утра светило весеннее солнце. Сегодня заметно потеплело, но на улице не прогуляешься – карантин.

' Буду продолжать писать, – тут Михаилу почему-то вспомнился дневник девочки Тани Савичевой, который она писала в блокадном голодающем Ленинграде во время Отечественной войны, который закончился словами ' Умерли все. Осталась одна Таня'.

'Надеюсь до такого в этот раз в Питере не дойдёт, даже с нашей медициной, находящейся в плачевном состоянии, – подумал Михаил, взял ноутбук и продолжил свои записи.

'Два дня Володя, знакомый Михаила, не появлялся в соцсетях, на звонки по телефону не отвечал. Он жил один в съемной комнате, работал загородном и его рабочего телефона никто не знал. По причине постоянных угроз на улицах во время пикетов, участники отслеживали, где находятся товарищи, потому как власти последнее время активизировали практику задержаний на дому по сфабрикованным административным делам. Первой забила тревогу

Ярмина, потому как угрозы охранника Газпрома на последнем пикете внушали ей опасения, что Володю могли арестовать, а ещё хуже того, подкараулить и избить. Такие случаи в последнее время были не редкими, власти не любили активных оппозиционеров и поощряли организации типа 'Серп', которые занимались устрашением, избивая людей, выходящих с протестами на улицы. Михаил с Ярминой и их друзья стали звонить в отделы полиции, справлялись о Володе, затем стали обзванивать больницы. И вот, в справочном больницы Костюшко сообщили, что Володя находится у них в тяжёлом состоянии. Большего узнать не удалось. Тут же сообщили об этом в общем чате в ‘Телеграмм’. Михаил с Ярминой срочно выехали в больницу. Знакомая Ярмины, которая жила рядом с больницей, быстро добралась до неё и сообщила всем, что Володя лежит в реанимации после опасных ножевых ранений. Неожиданный звонок от Георгия озадачил Михаила и Ярмину. Георгий настаивал на том, что не надо ехать к Володе в реанимацию, что он уже догадывается кто напал на Володю и сам с этим разберётся.

– Какая-то фигня, всё равно заедем, узнаем у дежурного врача что и как,-сказал  Михаил жене, продолжая ехать к больнице,-очень странный звонок.

В реанимацию никого не пускали и пришлось дожидаться дежурного врача в коридоре.

–Состояние тяжёлое, но стабильное. Для переливания кровь есть, Так что спасибо за ваше предложение, – сказал врач Михаилу, который хотел сдать кровь, если необходимо.

После этого Михаил и Ярмина ежедневно приезжали к Володе в больницу, справлялись у врача о его здоровье, и покупали ему пелёнки, памперсы ,гигиенические салфетки, воду и прочее. А когда его перевели в общую палату, Ярмина с Михаилом привозили ему домашнюю еду и постоянно навещали. Они знали, что он одинокий и ему некому особо помогать. Володя провёл в больнице около десяти дней. После выписки Ярмина и Михаил взяли Володю в свою съёмную квартиру. Этому были причины – Володя был ещё слаб и за ним нужно было присматривать, кроме этого, были опасения, что покушение на его жизнь может повториться, ведь это было чудом, что после таких тяжёлых ранений ему удалось выжить. Но Володю запугать у наёмников системы кишка была тонка. Через три недели после выписки он снова стал выходить со всеми на пикеты и митинги оппозиции. Правда злоключения Володи на этом не закончились. Дней через десять он переехал от Михаила и Ярмины в маленькую квартирку на Кустарном переулке, которую горячо рекомендовал Георгий, сказав, что она принадлежит его дяде, который на несколько месяцев уехал из Питера и за неё не надо будет платить. Там Володе будет удобно и уютно, а также его смогут в любое время навещать его многочисленные друзья из оппозиции.'