Шереметевы, которым в конце XVIII в. принадлежало больше крепостных душ, чем какой-либо другой семье, гораздо раньше Юсуповых узнали об отвращении к браку среди своих крестьянок. Петр Борисович Шереметев впервые ввел штрафы на незамужних женщин в 1768 г. В его вотчинных инструкциях от 1764 г. штрафы не фигурируют. Информация о повелении 1768 г. содержится в дневнике, который вел мануфактурщик из промыслового села Шереметева Иваново в Шуйском уезде Владимирской губернии. В то время большинство крепостных в Иваново были староверами, многие из них беспоповцы – спасовцы и федосеевцы, чьи женщины были наиболее склонны отвергать брак. Штраф брался пряжей – 2 фунта с незамужних женщин 18–20 лет, 3 фунта с 20–25-летних, 10 фунтов с 25–30-летних – или деньгами в расчете по 20 копеек за фунт. Этот штраф, возможно, применялся только в Иваново265. Однако штрафы пряжей опять появляются в 1790-х гг. в других имениях, так что они явно сохранялись в управленческой памяти.

Сын Петра Николай, очевидно, узнал, что значительное число женщин в его вотчинах отказываются выходить замуж, только когда он (или его вотчинные управляющие) посмотрел на ревизские сказки 1795 г. Эта ревизия проходила непосредственно после значительного скачка женского сопротивления браку в его имении Вощажниково Ростовского уезда. В селе Вощажниково с населением около 1000 душ (обоего пола) в 1791–1795 гг. отказы от брака среди женщин 25 лет и старше достигли почти 10% по сравнению с менее 5% в той же возрастной категории в период между 1781 и 1790 гг.266 Естественно, Шереметев должен был увидеть, как возросло количество незамужних женщин младше 25 лет. В 1796 г. он писал управлению Вощажникова, что в вотчине много незамужних, то есть бесполезных женщин, а также слишком много холостых мужиков и (молодых, по всей вероятности) вдов и вдовцов. Он ввел штрафы на всех незамужних и неженатых в возрасте 20–40 лет: 2, 4 или 6 рублей в зависимости от состоятельности двора; позже он добавил, что штраф может платиться пряжей по эквиваленту. И приказал, чтобы правление послало ему список всех вощажниковских холостяков, девок, вдов и вдовцов в возрасте от 17 лет и старше267.

Шереметев послал практически идентичные замечания и приказы в 1796 г. в свое Иваново. По статистике, извлеченной им из результатов ревизии 1795 г., там было 550 холостяков и вдовцов от 18 до 40 лет и 869 девок и вдов от 15 до 40. Это были цифры солидные, но завышенные, так как подсчет начинался с 18 и 15 лет, и их нужно рассматривать в контексте общего числа населения вотчины – 3357 душ мужского и 3267 душ женского пола в 1774 г., то есть одним поколением раньше268. Тем не менее в 1795 г. процент взрослых мужчин и женщин, никогда не вступавших в брак, был, судя по всему, существенным. В 1796 г. Шереметев послал также приказ наказывать незамужних женщин в свое имение Серебряные пруды Веневского уезда Тульской губернии. Незамужние женщины должны были работать или могли откупиться 20 фунтами пряжи или 6 рублями. Неясно, при каких обстоятельствах эти разные санкции должны были применяться269.

Как ни странно, Николай Шереметев, должно быть, сначала неправильно понял причину, по которой женщины не выходили замуж. Как и у Владимира Орлова, первая его мысль, похоже, была, что некоторым мужчинам мешала жениться слишком высокая кладка. Устанавливая штрафы для незамужних женщин в Серебряных прудах в 1796 г., например, Шереметев повелел, чтобы «дачи же за невесту денег совсем уничтожить»; чтобы дать стимул богатым отцам отдавать своих дочерей в бедные дворы, он велел взамен освободить их «от всех вотчинних послуг»