>55 Данная проблема имеет практический аспект, поскольку вполне может случиться, что коллективная идея, хотя и значимая сама по себе, в силу отсутствия субъективных чувственных тонов представлена в сновидении лишь второстепенным атрибутом; например, божество может быть представлено неким териоморфным атрибутом и т. п. И наоборот, идея может предстать в сознании без свойственного ей аффективного акцента, а потому должна быть переведена обратно в свой архетипический контекст – задача, обычно выполняемая поэтами и пророками. Так, Гельдерлин в своем «Гимне свободе» позволяет этому понятию, потускневшему от частого употребления и злоупотребления, вернуть себе первоначальное великолепие:
>56 Очевидно, что идея свободы здесь возвращается в свое исходное драматическое состояние – превращается в сияющую фигуру анимы, освобожденную от тяжести земли и тирании чувств, в психопомпа, указывающего путь к полям Элизиума.
>57 Первый из упомянутых нами случаев, когда коллективная идея репрезентируется в сновидении своим низшим аспектом, бесспорно, наблюдается чаще: «богиня» появляется в виде черной кошки, а божество – в виде lapis exilis (ничего не стоящего камня). Здесь адекватная интерпретация требует определенных познаний, которые относятся не столько к зоологии и минералогии, сколько к существованию исторического consensus omnium касательно рассматриваемого объекта. Эти «мифологические» аспекты присутствуют всегда, даже если в данном конкретном случае они бессознательны. Например, если человек, выбирая, в какой цвет – зеленый или белый – покрасить садовую калитку, не помнит, что зеленый – цвет жизни и надежды, символический аспект «зеленого» тем не менее присутствует в качестве бессознательного sous-entendu