Тогда, в Долине, я отправилась исследовать близлежащие окрестности сама, просто и незаметно исчезнув из виду.

По пути мне попадались диковинные травы и цветы. Я оставила лагерь далеко позади и углубилась в Долину, не собираясь возвращаться до темноты. Деревья с яркими фиолетовыми листьями больше всего привлекли моё внимание. Я немедленно их сфотографировала. На ощупь их листья оказались, словно шёлк. Всё-таки Севера была не так уж и похожа на Землю. Но всю дорогу меня не покидало странное ощущение, о котором я упоминала в начале своего повествования. Оно преследовало меня с первого дня моего прибытия на эту планету. Я чувствовала, будто знаю то, чего не должна знать, но не могла никак оформить это знание в своей голове. Оно не складывалось ни в слова, ни в зрительные образы, только тревожило сердце не слабее несбыточной любви.

Пересекая Долину, текла быстрая горная речка. Я пошла по её руслу, разглядывая интересные растения на её берегах. Воды стремительно облизывали гладкие голубые и розоватые булыжники, а кое-где на мели проблёскивали аметисты, скрываясь в тёмно-жёлтом иле. Я не любила драгоценности, поэтому не взяла себе ни одного сиреневого камня.

Мысли постоянно возвращались к Принцу, а от него к Предсуществованию.

«Вот бы было здорово, – подумала я, – если б Саяши научно доказал мою теорию и вывел необходимые формулы!» И тут же я себя одёргивала: «Он поднимет меня на смех, если я только заикнусь об этом иррациональном бреде, пришедшем мне в голову!»

Такие идеи были хороши для фантастических романов, но никак не для настоящей науки.

В следующую минуту моя нога случайно соскользнула с мокрого камня, я упала, разбила и вывихнула колено, а радиопередатчик упал в воду и был унесён с глаз моих бурлящим потоком реки. Кричать и звать на помощь было бессмысленно: я отошла от лагеря на семь километров и оказалась в безвыходной ситуации из-за своей халатности. Теплилась слабая надежда, что меня обнаружат патрули военных, выставленные по периметру лагеря, но зачем им было забредать так далеко?

Нога болела нещадно, и любая попытка пошевелить ею оканчивалась ещё бо́льшими страданиями. Так я и сидела на берегу реки: полупромокшая, голодная и несчастная.

***

Может, это было предсказуемо, а может, и нет, но спустя, примерно, полчаса я услышала за спиной до боли знакомый голос. Да-да, меня окликнул Саяши, и я сначала не поверила, но обернувшись, убедилась, что это он. Принц направлялся ко мне, и меньше всего мне хотелось предстать перед ним в таком жалком виде. Уж лучше бы меня нашёл кто-то из патрульных! Это была катастрофа! Я молниеносно вытерла дорожки от слёз и попыталась изобразить на своём лице подобие улыбки.

– Ваше Высочество… Я тут… Случайно поранилась…

– Боже! Мышонок, я сейчас…

Он подбежал ко мне и помог мне встать.

Что? Мышонок? Конечно, Принц знал моё имя, ведь я брала у него интервью для своей книги, и он неоднократно просматривал списки на экспедицию. И это обращение… Неужели, оно значило, что он хотел быть ко мне гораздо ближе, чем к остальным? Но думать об этом долго не пришлось: адская боль прострелила всю ногу, и я безвольно повисла на руках Саяши.

– Идти можешь?

– Нет, Ваше Высочество… Очень больно. Мне так жаль!

– Ничего, всё будет хорошо. Я вызову патруль с машиной. Нас быстро отыщут. Кстати, а где твой радиопередатчик?

Я с сожалением посмотрела на бушующие воды реки.

– Ясно. Не волнуйся, мы всё исправим, только потерпи немного.

Меня мучил, наверное, самый банальный вопрос, и я немедленно задала его Принцу.

– Ваше Высочество…

– Да?

Его ясные сине-золотые глаза заглянули мне в самую душу.