Спокойно, Енот. Это просто новый экспириенс.

Я не был коллекционером, не вел списки женщин и не сравнивал их между собою. С каждой новой мне было просто хорошо – пока было хорошо. Все это временное – я не сомневался. Хотя и знал расхожее выражение о том, что нет ничего более постоянного, чем это самое временное. Но все же надеялся на перемены. Впрочем… одна мне уже показалась не такой, как все.

Стоп, о драконах ни слова!

Валерия с порога махнула официанту, и тот моментально поставил перед ней бокал красного вина и тарелку с черными гренками, нарезанными брусочками. Сложены они были колодезным срубом, а сверху покрыты расплавленным сыром. Видимо, ее вкусы здесь хорошо знали.

- Гренки с вином? – удивился я.

- Мне нравится, - пожала плечами Валерия. – Учтите, они с чесноком, так что лучше есть их вместе.

Это уже был очень толстый намек на то, чем предполагалось закончить вечер.

Ну что ж…

- Раз уж их лучше есть вместе, тогда, думаю, разумнее перейти на ты, - я посмотрел ей в глаза, дав понять, что месседж дошел до адресата.

- Чин-чин! – она подняла бокал, и я снова удивился совпадению.

- Ну, расскажи, Антон, как ты докатился до жизни такой, - спросила Валерия, когда мы выпили.

- В смысле?

- Ты слишком хорош для автомеханика.

- По диплому я инженер по технической эксплуатации транспортных средств. Плюс учусь заочно на экономиста. Учет и аудит. Машины – это хорошо оплачиваемое хобби. Я еще и автоинструктор до кучи.

- Серьезно, - кивнула она.

- А ты?

- Я по налогам. Близкородственно.

Этот разговор был похож на азартную игру с большими ставками. Каждый ход хорошо продуман. Покерфейс – обязательно. Блеф – тоже. Совсем не похоже на… другой разговор.

Прекрати!

- Ну что? - спросила Валерия – по-прежнему не Лера! – посмотрев на часы, обхватившие тонкое запястье. – К тебе или ко мне?

- Я на Гражданке. И у меня разгром. Неделю енот был на передержке.

- Енот? – не слишком удивилась она. – Ужас какой. Они же все грызут и воняют. Сочувствую. Ладно, пошли, я рядом.

Сколько прошло времени – трудно сказать. Без лишней скромности, я считал себя в сексе если не асом, то уж, по крайней мере, пилотом высшей категории. Но сейчас лежал, уткнувшись носом в подушку, и чувствовал себя выжатым лимоном. Полностью выжратым – как физически, так и эмоционально.

- Хм… А ты ничего так, - Валерия удивленно-задумчиво посмотрела на меня, подперев голову рукой. – Я думала, скромный застенчивый мальчик, которого придется всему учить. Неплохо… для начала…

10. 10. Наталья

- Натка, к тебе сегодня Афродита приедет, - обрадовала Валечка.

- Нееет! – простонала я, подписывая ветпаспорт очередного пациента.

- Дааа! Звонил недавно. Только к Наталье Владимировне. В пять жди. Лапки, говорит.

- Господи!..

Афродитой – а если попроще, то Фросей - звали десятилетнюю йоркшириху, больную всеми собачьими болезнями, которые только существовали в природе. Хотя хозяин с нее пылинки сдувал.

С хозяином, кстати, все было очень загадочно. Обычно таких запазушных малявок покупают гламурные дамочки, носить в руках или в сумочке. Или детям. А тут вполне так маскулинный мужик, судя по виду, очень даже денежный. Мы после каждого визита всей клиникой перемывали ему косточки. Впрочем, вполне беззлобно, потому что собачонку свою он любил, это было очевидно.

И все бы ничего, но хозяин этот по имени Федор любил еще и меня. Как ветеринара, конечно. Ну, я надеялась, что так, тем более никакого другого интереса он не проявлял. Любовь эта напрягала, потому что возиться с Фросей приходилось исключительно мне, а такого насквозь больного и несчастного существа я за всю свою практику еще не встречала. «Лапки» наверняка означали очередной приступ ревматоидного артрита.