Из-за всего.
Ольгин звонок раздался на пике страданий.
- Матвеева, ну ты где вообще? – поинтересовалась она. – Я жду, жду. Мне на вызов надо ехать.
- Оль, извини, - прошелестела я. – Не получилось. Я дома.
- Нормальное кино! Могла бы позвонить. Подожди, ты там что, ревешь? Что случилось?
- Ничего, Оль, все нормально.
- Ничего не нормально. Нат? Опять Сашка?
- Нет.
- Так, давай-ка я к тебе приеду после вызова, - подумав, решила Ольга. - Купить надо что-то?
- Нет. Приезжай.
К ее приходу я представляла собой распухший комок протоплазмы. Отпихнув Тошку, Ольга села рядом и приказала:
- Рассказывай.
На том моменте, когда я выкатилась из квартиры Антона в расстегнутых штанах и с енотом под мышкой, она стряхнула с глаз косую челку, выкрашенную в три оттенка каштана, и остановила меня.
- Подожди, Нат, я ничего не понял. Вы весело трындели два часа, он тебя поцеловал, тебе это понравилось. Но когда он начал тебя раздевать, ты заехала ему по яйцам и слилась. А теперь почему-то страдаешь. Знаешь, как моя бабушка говорила? Или крестик сними, или трусы надень.
При таком раскладе все действительно выглядело более чем идиотично.
- Не знаю, Оль, - я уткнулась лбом в колени. – Он мне правда понравился. И целоваться с ним было очень приятно. Но когда он мне молнию расстегнул, вдруг дошло, что я его впервые вижу. Кто-то так, наверно, может, а я – нет. Ладно, бывает всякое – как говорят, искра пробежала, удар молнии, ядерный взрыв, африканские страсти. Так ведь нет же. Просто… не знаю. Если бы он меня куда-нибудь пригласил, я бы пошла, а так… сразу в постель…
- Ну, зная тебя, могу сказать, что тебе бы не понравилось. То есть, может, даже и понравилось бы, но ты бы потом все равно себя сожрала. Это ладно. Но можно ведь было просто сказать: извини, нет. Тоже, конечно, выглядело бы глупо, но не настолько. Не думаю, что он стал бы тебя насиловать.
Я подняла голову, посмотрела на нее, и Ольга запнулась на полуслове.
- Натка?
Меня вдруг прорвало.
- Это зимой было. Он поздно пришел. Какая-то рабочая встреча. Злой, как собака. Не то чтобы пьяный, но хорошо поддатый.
- Подожди, кто? Сашка?
- Не Антон же, - хмыкнула я, снова уткнувшись в колени. – Я уже легла. Встала разогреть ему ужин. Он ко мне полез… с нежностями. Я сказала, что не хочу. Чувствовала себя не очень, да и вообще не любила страшно, когда он такой… Он меня к столу прижал, развернул… ну и…
- И ты после этого с ним осталась?! – Ольга прикрыла рот рукой, словно удерживая крепкие слова.
- Он ушел спать, я всю ночь на кухне просидела. Думала, уйду с работы пораньше. Соберусь, пока его нет. Поеду к маме. Или к тебе попрошусь переночевать. Сниму хоть комнату. А он приехал в клинику. С цветами. Умолял простить, клялся, что никогда-никогда. И я, как последняя дура…
Ольга обняла меня за плечи.
- Знаешь, Нат, ты тогда ко мне приехала, и я сразу поняла, что он не первый раз на тебя руку поднял. Но чтобы такое...
- Не первый раз, Оля. Но все как-то по мелочам. Потом просил прощения, обещал. В общем, классика. Никогда бы не подумала, что так вляпаюсь.
- Послушай, ты умница, что нашла в себе силы уйти, я тобой горжусь. Это не всем удается. Эти сволочи в первую очередь ломают волю.
- Оль, когда он… Антон… меня вот так же к столу притиснул… может, случайно, не знаю. В общем, это как-то само получилось. Я не ожидала.
- Послушай, Наташ, - Ольга повернула меня к себе лицом и слегка встряхнула, - не вздумай чувствовать себя виноватой. Это уже называется комплекс жертвы. Он, видимо, привык, что бабы перед ним стелятся и автоматом ноги раздвигают на ширину плеч. Могу поспорить, он даже не понял, что ты пыталась его остановить. Раз на поцелуй ответила, значит, согласна тут же немедленно трахаться. Так что схлопотал он по делу. Даже если это и выглядело тупой истерикой. Кто он такой хоть? У него на странице только ГАСУ значится, без факультета. Строитель, архитектор?