– И всё же, почему ты побеспокоился о них? Ведь в том-то и дело, это мои истории, моя шкатулка, не мне ли стоило бежать за ними?

– На твоём месте мне было бы неприятно обнаружить, что то, что я сам создал, вдруг испортилось под дождём и не подлежало восстановлению. Писатели – очень чувствительные натуры. Твоё сердце разбилось бы, увидь ты листы бумаги с размазанными чернилами. И вообще, разве ты не желаешь, чтобы больше людей смогло их прочесть? Я лишь твой первый читатель, хоть и нежеланный.

– Эм, не думала ещё о том, чтобы их кому-то показать. И раз ты не книжный дилетант, то вполне можешь быть моим читателем. Но только до тех пор, пока твоя критика будет оставаться конструктивной. И если я её не спрашиваю, то и не нужно мне её предлагать.

– Это меня вполне устраивает, – посмеялся Отто.

Дождь плавно перестал лить, солнце снова вышло из-за туч, и Отто собрался уходить. В кухню вернулась Матильда.

– О, как хорошо, ты ещё здесь. Возьми ещё вот это, Отто. – Она всучила ему в руки мужские ботинки на шнуровке.

– Матильда, вы слишком добры.

– О мальчик мой, бери. Ни моему сыну, ни мне они уже не пригодятся. – Отто глянул на неё обеспокоенным взглядом. – Он служит в армии. И нога у него ой как выросла с тех пор. Он носил этот размер в двенадцать лет! Нет, я не к тому, что ты маленький, просто он был в отца, здоровый весь в отца. Ну как? Ох, мамочки. – Матильда закрыла рот двумя ладонями. – Энн! Ты глянь, настоящий джентльмен. Ведь этот костюм и ботинки ему подарил мистер Миллиган, о добрая душа! А твои вещи я постираю, высушу и отправлю завтра с молочником. Он тут недалеко от нас проезжает и после к вам. И обувь высушу. Ну теперь ступай с Богом.

– Подожди, Отто! – остановила его Энн. – Ведь у меня для тебя готова книга. Если дни будут дождливые, ты сможешь чудесно скоротать часы.

– Но у меня нет того, что я тебе обещал.

Энн молча перевела взгляд на его ботинки, которые сушились у камина. Отто обернулся на них.

– Нет, исключено! – ответил он. – Матильда, с ботинками не стоит. Эти я сейчас замараю, поэтому дойду в своих, а там переобуюсь в новые. От всего сердца тебе благодарен! – И Отто снова направился к выходу.

– Но, Отто! А как же наш договор?

– Я обещал тебе ботинки, я тебе их принесу. Точнее, один ботинок.

– Он обещал тебе ботинки? – удивилась Матильда.

Энн ничего не ответила, лишь глянула на женщину и вздохнула.

– Благодарю за вкуснейший пирог, я, право, не ел такого уже многие годы. И за одежду. И за компанию спасибо, Энн.

– Мне было приятно.

Отто направился в сторону леса, откуда они полчаса назад прибежали с Энн.

– И что это всё значит? – поставила руки в боки Матильда и подняла свои чёрные брови вверх.

Энн неловко улыбнулась:

– Просто дождь пошёл. Не могла же я его оставить в лесу промокать.

– А ты что это побежала на встречу с ним в такую погоду?!

– Нет, Матильда, ну что ты. Я же говорила, я хотела уберечь нашу шалашную хижину. А он тоже прибежал, чтобы спасти мою шкатулку с историями.

– Вот оно как. Что ж, я рада, что у тебя появился новый друг. Он воспитанный, вежливый, что меня весьма удивило.

– Да, он какой-то другой… – задумчиво сказала Энн.

– Что ж, каким бы он хорошим ни был, если твоя мама узнает, что ты водишься с приютским мальчишкой, тебе головы не сносить.

– Знаю-знаю, но она и не узнает, что он из приюта. А если когда-нибудь встретится с ним, то ни за что не подумает.

Матильда немного помолчала.

– И всё же, Энн, осторожнее.

– О чём ты? Мы не сказать что даже друзья. Просто так вышло. И шалаш со мной он делить не собирается. Так что можешь не переживать.