Некоторым специалистам в области психического здоровья не понравится подобная оценка и то, что я поделился ею таким образом. Они могут опасаться, что пессимизм в отношении лечения отобьет желание обращаться за помощью. Их беспокойство можно понять. Очень важно, чтобы страдающие психическими заболеваниями пользовались поддержкой профессионалов – иногда этого бывает достаточно, чтобы сохранить жизнь в суицидальном кризисе. Тем не менее представленные мною данные точны; утверждать, что существующие методы лечения психических заболеваний помогают всем (или даже хотя бы большинству) полностью от них избавиться, – это в лучшем случае вводить людей в заблуждение. Более серьезной проблемой является то, что подобные заявления могут подкреплять чувство стыда и стигматизации у пациентов с психическими расстройствами. Если говорят, что наши методы лечения работают, а потом люди не поправляются, то одни будут винить во всем врачей, а другие – себя. Причем это касается не только самих пациентов: когда мы делаем подобные заявления их родным, другим врачам и обществу в целом, то что происходит, когда больным не становится лучше? Скажем ли мы, что у пациента, должно быть, «резистентная» форма заболевания, подразумевая, что оно протекает у него в более тяжелой форме, и тем самым потенциально усугубляя социальную стигматизацию? Или же мы скажем, что вина лежит на самом пациенте? Он недостаточно старается? Может, ему каким-то образом «хочется» быть больным? К сожалению, подобные предположения слишком часто звучат из уст врачей, родственников, друзей заболевших и других людей. Итак, мы вернулись к тому, с чего начали. К тому, что необходимо честно признать: большинству людей лечение от психических расстройств не приносит долгосрочных результатов. Конечно, это влечет за собой риск отбить у тех, кто нуждается в лечении, малейшее желание обратиться за помощью.

Все изложенные мной в этой главе проблемы (психические расстройства распространены и становятся все более распространенными; они являются огромным экономическим бременем для общества; приносят людям много страданий и плохо поддаются существующим методам лечения) делают очевидным то, что подобного рода расстройства – чрезвычайная ситуация в области глобального здравоохранения. Мы вкладываем деньги в исследования в надежде пролить свет на проблему и найти новые решения. В 2019 году Национальные институты здравоохранения США (NIH) потратили 3,2 миллиарда долларов на исследования в области психического здоровья. Что мы можем сказать об их результатах?

Вот что говорил доктор Том Инсел, бывший директор Национального института психического здоровья (NIMH), в 2017 году после ухода с должности:

«Я провел 13 лет в NIMH, занимаясь нейронаукой и генетикой психических расстройств. Когда я оглядываюсь назад, то понимаю, что, хотя я думаю, что мне удалось добиться публикации множества действительно классных работ классных ученых при довольно больших затратах – наверное, миллиардов двадцать долларов, – я не думаю, что нам удалось добиться хоть какого-либо прогресса в снижении числа самоубийств, госпитализаций и улучшении показателей выздоровления десятков миллионов людей, страдающих психическими заболеваниями» (19).

Инселу хватило смелости это признать. Те, кто работает в сфере психического здоровья, понимают, что это правда. Итак, что же мы упускаем?

На самом деле, чтобы добиться реального прогресса, нам необходимо ответить на вопрос: «Что вызывает психические болезни?» До сих пор нам этого не удавалось.