Цезий заметил закономерность и предположил существование частицы с особыми свойствами. Ее след даже "видели" несколько раз. По многим признакам она могла стать ключевой для их исследований, но управлять ею оказалось непросто – задать ей определенную направленность и заставить двигаться по определенному пути никак не удавалось.

Молодой ученый предложил воздействовать на область столкновения несколькими полями, что привело к положительным результатам. Частицу удалось зафиксировать движущейся некоторое время по заданной траектории, что открывало новые перспективы. Раз удачная идея принадлежала молодому сотруднику, то и ее дальнейшее развитие поручили ему же.

Цезий вошел в комнату, где вся команда в непринужденной обстановке обсуждала рабочие дела.

– Здравствуйте, – произнес он, окидывая взглядом собравшихся коллег.

– Здравствуй, привет, – послышалось со всех сторон.

– Присоединяйся, – сказал профессор Минин, поднимая глаза на вошедшего. Несмотря на свои семьдесят два года, он оставался крепким стариком с густой седой шевелюрой. Его вклад в науку было трудно переоценить, и каждое его слово имело вес. – Мы здесь обсуждаем последний эксперимент.

Ученые начали оживленно дискутировать. Цезий внимательно слушал, лишь изредка высказывая свои соображения. Внезапно он ощутил необычные эманации, исходящие от коллег. Это было странное чувство, которое он не мог объяснить.

Профессор Минин, глава группы, излучал доброжелательную энергию. Такая же теплота исходила от его заместителя, профессора Келена – подтянутого мужчины, совсем не выглядевшего на свои пятьдесят лет. Именно Келен когда-то пригласил Цезия в эту группу.

Доктор Кей, молодая двадцативосьмилетняя женщина, всегда веселая и обворожительная, тоже излучала позитив. Она с самого начала взяла под опеку молодого гения, заботясь о нем и помогая в научных начинаниях.

Однако от чопорного профессора Мэйсона, которому было сорок шесть лет, и старшего научного сотрудника Диба, тридцати трех лет, исходил поток негативной энергии. Это смутило молодого ученого. "Странно", – подумал Цезий, осознавая, что каким-то необъяснимым образом чувствует эмоции и настроение каждого члена команды.

– Ну, ладно, – подвел итог дискуссии профессор Минин, – а теперь по местам.

Все покинули комнату и направились на свои рабочие места. Цезий шел первым и уже скрылся за поворотом.

– Очень талантливый мальчик, – сказал профессор Келен, обращаясь к профессору Мэйсону. – Я в его годы еще на четвертом курсе института учился, и, признаться, некоторые предметы вызывали затруднения.

– Да, никто из нас не может похвастаться такими достижениями в двадцать один год, – вмешалась в разговор доктор Кей, улыбаясь своим коллегам. Ее слова имели два смысла. С одной стороны, ей всегда было приятно защищать Цезия, а с другой – она напоминала о своих собственных успехах. Ведь ей скоро должны были присвоить звание профессора, чего к ее годам не достиг никто из группы, кроме профессора Минина. К тому же, свой диплом университета она получила в двадцать.

Профессор Мэйсон, однако, не разделял всеобщего энтузиазма.

– Несомненно, из него выйдет неплохой ученый, но пока у него нет "шестого" чувства, – возразил он. – Нет опыта, который достигается методом проб и ошибок. И я на вашем месте не слишком бы прислушивался к его мнению.

– Почему бы не прислушаться к умным идеям? – парировал Келен. – Наука, коллега, признает лишь факты, а идеи Цезия, как вы заметили, приводят нас к хорошим результатам.

– Возможно, возможно, – пробормотал профессор Мэйсон, поворачивая к своему рабочему месту. – Посмотрим, что будет дальше.