Мать явилась навстречу ему, проходя мрачный лес,

315 Девы облик приняв и надевши оружие девы,

Иль спартанки, иль всадницы Фракии, девы чудес

Гарпалики, – коней загоняя, и Эвра обскачет.

Лёгкий лук за плечом по-охотничьи, наперевес;

Кудри вьются во власть ветеркам, а завязано платье

320 Узелком, обнажённые ноги открыв до колен.

Первой молвит она: «Эй, юнцы, не могли бы сказать мне, —

Не видали ль сестричек моих? Носит каждая хлен

И колчан, и одеты все в шкуры пятнистой пантеры, —

Рыси; гонят они кабана мне свирепого в плен».

325 Так Венере в ответ говорил, урождённый Венерой:

«Нет, я здесь не видал, не слыхал твоих, дева, сестёр, —

Как тебя называть? Ты лицом не похожа на смертных, —

Голос мягче звучит. То богиня пришла на простор, —

Или Феба сестра, или с нимфами крови единой.

330 Будь же счастлива, кто б ни была! Разреши лишь наш спор, —

Где, под небом каким, в берег края какого судьбиной

Занесло нас, открой. Ни людей мы не знаем, ни власть;

Здесь блуждаем, куда нас прибило волной, ветра силой,

Пред твоим алтарём, чтоб обильные жертвы закласть».

335 Отвечает Венера: «Я чести такой недостойна.

Тира девушки все колчаны носят так, чтоб достать,

И ремнём обвивают пурпурных сандалий ног стройность.

Видишь царство пунийцев, тирийцев, Агенора град;

Этот край был подвластен ливийцам; в бою завоёван, —

340 Ныне правит здесь Дидо из Тира, от брата сбежав

В этот варварский край. Велика ей обида случилась, —

Повесть тож велика, – лишь главнейшее вам рассказав, —

Был ей мужем Сихей, богатейший среди финикийцев.

Полюбила его жена крепко, впервые вступив

345 В брак, ведь отдал отец непорочною замуж девицу.

Править в Тире тогда её брат вероломный вступил, —

В преступлениях Пигмалион смертных всех превзошедший.

Началась меж них распря; Сихея, бесчестный, убил,

Тайно пред алтарём поражая коварным железом;

350 Ослеплён злата жаждой, все чувства сестры он презрел,

И злодейство своё от вдовы он скрывал бесполезно,

Хитро тщетной надеждой сестру безутешную грел.

Но однажды во сне объявился супруга ей призрак,

Не зарытого. Лик, дивно бледный, подъемля, смотрел,

355 Грудь пред ней обнажил он пронзённую, всё про убийство,

Осквернённый алтарь открывает, сокрытый от глаз.

Убедил её призрак скорее покинуть отчизну;

Чтобы бегству помочь, указал ей старинный он клад, —

Злато и серебро, в потаённом зарытые месте.

360 И, послушная мужу, жена ищет спутников ряд, —

Все, в ком страх был силён пред тираном и ненависть вместе,

К ней идут. В корабли, что готовы к отплытью от стен

Были, золото Пигмалиона они грабят местью, —

От скупого казну. Бег жена возглавляет, велев

365 В те места уплывать, где могучие видишь постройки,

Стены, – ныне тут новая крепость встаёт, – Карфаген.

Здесь купили земли мы клочок, – только шкурой покройте

От быка одного, – город Бирсою назван у нас.

Расскажите и вы, – от каких берегов вы плывёте,

370 Кто вы, мчитесь куда?» И на это Эней молвит враз, —

Вырывается голос его из груди вздохом тяжким:

«О, богиня, коль с первых причин начинать мой рассказ,

Список наших трудов не успеешь за день ты уважить;

Прежде Веспер взойдёт на вершину Олимпа, звезда.

375 Мы из Трои античной; до вашего слуха, что важно,

Имя Трои дошло; по волнам, где в равнинах вода,

Всюду носимся мы; нас до Ливии буря примчала.

Я же благочестивый Эней; и Пенатов туда

От врагов увожу; до небес нас Молва прославляла.

380 Я в Италию отчую плыл, от Иова род вёл;

Воле следуя Судеб, богиня-мать путь указала.

В двадцати кораблях я в просторы фригийские шёл, —

Но осталось их семь лишь, разбитых от Эвра волнами.

Я ж, безвестен и сир, по Ливийским пустыням пошёл,

385 Нет в Европу пути мне, и в Азию нет мне возврата».