К их приходу в номере уже был растоплен камин, и они только подкинули туда пару головешек, чтобы к моменту начала приготовления температура дошла до нужной кондиции. А сами тем временем пока выложили на стол все свои припасы и начали потихоньку во всем этом разбираться. И еще мистер О’Брайен немного подсуетился заранее (когда договаривался о комнате) и попросил у повара на кухне специальную кастрюльку для зелий, которая бы им несомненно понадобилась, а также бутыльки, чтобы перелить туда уже готовое зелье.

– Итак, – сказал мистер О’Брайен, закатывая рукава и доставая листочек с рецептом, – посмотрим, что у нас есть.

И Энди тоже закатал рукава, как будто тоже собирался тут кашеварить.

– И что, у нас получится настоящее зелье? – спросил Энди с некоторым недоверием, глядя на ингредиенты, которые с виду были похожи на обычные травки и корешки.

– Ну… по идее – должно, – сказал мистер О’Брайен, почесывая затылок. – Тут, главное, выдержать нужную температуру и пропорции. Но ты не волнуйся, я уже как-то готовил зелье, и у меня вышло вполне даже неплохо. – И затем он начал спокойно все отмерять, заглядывая иногда в рецепт. А Энди даже и не думал волноваться, но, по крайней мере, до этого момента… потому что «вышло вполне даже неплохо» прозвучало уж как-то сомнительно.

В итоге первым делом в кастрюльку пошел какой-то черный зернистый порошок (как раз из того набора, который они покупали на рынке), и он легким клубом пыли поднялся наверх. Что на самом деле оказалось обычным дробленым углем, который, по словам историка, должен был впитать в себя лишние яды, когда начнется реакция превращения, и что без него обычно чувствуешь себя не очень хорошо. И это снова прозвучало слегка пугающе. И наверное, Энди впервые по-настоящему задумался о том, что же будет происходить у него внутри тела, когда он начнет уменьшаться…

А затем в кастрюльку последовали и другие ингредиенты, которые тоже оказались вполне обычными человеческими вещами, но, правда, за исключением того редкого мха (про который мистер О’Брайен сказал, что это и есть тот самый ингредиент, который делает зелье магическим, а поскольку он выращен на чистых кристаллах и зреет довольно долго, то, собственно, поэтому он такой и редкий).

Но вот затем мистер О’Брайен задумался и ненадолго приостановился.

– Что-то не так?.. – забеспокоился Энди.

– Эм, да, – сказал он, глядя на еще один пункт в рецепте, и наморщил лоб. – Я совсем забыл… Мы же варим зелье для тебя, в смысле – для человека, а не для гнома. И значит, нам нужно будет добавить сюда еще волос гнома – для усиления магических свойств.

– А ваш не подойдет?.. – спросил Энди, оглядев короткую стрижку историка.

– Хе, да нет, это должен быть волос молодого столетнего гнома. В этом возрасте как раз расцветает магическая сила… Хм… Ну да ладно, сходим за ним чуть позже, может, внизу найдем кого-то такого… А пока вымой-ка лучше вот эти коренья, – и он достал из мешочка последние компоненты: какие-то отростки, перемешанные вместе с землей. – Ты же не хочешь пить потом всю эту грязь.

На что Энди быстро замотал головой и охотно пошел их мыть в ванную комнату, которая была у них совмещена с номером.

И тут сквозь шум воды он вдруг услышал какие-то звуки. Сначала он не понял. Но потом выключил кран и прислушался. В комнате находился кто-то еще. И сначала это был просто разговор, а потом что-то ударилось о стену, и Энди вздрогнул от неожиданности: разговор перешел на более угрожающий тон. Энди осторожно выглянул из ванны, стараясь не показываться полностью, и перед ним предстала ужасающая картина. Тот тип, которого он видел внизу в общем зале, – сутулый и широкоплечий, в длинном кожаном плаще, – прижал сейчас мистера О’Брайена к стенке и допытывал его.