Обратные предписания названы обратными во многом потому, что ребенок часто именно из них и делает вывод о предписаниях. Например, если ему дают предписание «Надо вести себя как мужчина», ребенок про себя может заключить «Я какой-то не такой», что и будет его решением и предписанием его родителя. В итоге всю жизнь он будет стараться компенсировать данное предписание через попытки быть настоящим мужчиной.

Причем варианты компенсаций могут быть различны. Например, основное предписание может быть «Не будь» или «Не живи», а контрпредписание «Работай», тогда человек может решить, что только с помощью работы он может спасти свою жизнь. В зависимости от комбинации предписаний клиент может встретиться в жизни с различными типами тупиков.

Терапевтические тупики

В своей работе Гулдинги выделили три типа тупиков (можно сказать внутренних конфликтов), с которыми встречаются клиенты. И здесь понять мысль Гулдингов не так просто, поэтому мы дадим свою трактовку.

Тупик первой степени – это тупик между Родителем человека и его Ребенком. Он основан на обратном предписании. В рамках этого тупика ребенок просто когда-то решил следовать команде родителя в стиле «нужно много работать» и вполне успешно выполнял свою миссию и получал поглаживания. Однако, в какой-то момент человеку это надоедает, и он встречается с тем, что даже если он перестает выполнять обратное предписание, например перестает работать, то у него вылезают другие проблемы в стиле головных болей.

Терапия должна подвести пациента к тому, чтобы тот воссоздал сцену из своего детства, в которой он получил это предписание и в этой ситуации сказать дающему предписание, что больше не собирается работать ради него. После чего будучи ребенком он принимает новое решение в диалоге с базовой фигурой. В таких ситуациях, человек обычно помнит травматическую сцену и вновь переживает эмоции, связанные с ней. Например, он может объяснить отцу: «Да раньше нам не хватало денег, и мы все должны были работать, но сейчас все изменилось, и я могу позволить себе тратить время на развлечения».

При тупике второй степени Взрослый ребенка принял решение скорее в ответ на скрытое предписание, нежели на обратное предписание. Например, родитель может также явно говорить: «Надо много работать», но ребенок это воспринимает уже как предписание «Не будь ребенком». Решение в этом случае может оказаться следующим: «Я никогда больше не буду вести себя как ребенок».

Выход из этого тупика требует большей эмоциональности, нежели выход из тупика первой степени. Для успешного выхода пациент погружается в воспоминания о своих родителях: как они говорили, выглядели, чувствовали. Часто разница заключается в большей интенсивности родительских чувств, чем в тупике первой степени.

Терапевт создает обстановку, в которой пациент переживает те же чувства, что и во время принятия первоначального решения. Пациент должен находиться в состоянии Ребенка, а не Взрослого. Обычно это происходит, когда пациент погружается в сцену из раннего детства и не только видит место и участников, но и переживает заново обуревавшие тогда его и остальных участников чувства. Проще говоря, переживает регрессию.

Диалог начинается, когда пациент определяет свою цель: «Я в порядке, если я играю. Если я веду себя по-детски, я в порядке. Если я смеюсь и радуюсь, и возбужден, я в порядке». Далее пациент попеременно становится то родителем, давшим предписание, то самим собой, пытающимся выбраться из тупика. В итоге происходит либо замена внутреннего родителя на иную фигура, например, на дедушку, который когда-то одобрял ребячливость ребёнка, либо на фигуру, созданную самим клиентом.