В ноябре 1960 года лабораторию перевели на основную территорию института. Это было рядом с домом, в котором позже нам дали комнату. А главное – мы с Виктором работали теперь в одном здании, хотя это его не особенно радовало.

Виктор работал – старшим инженером лаб. № 18. В связи со стратегией секретности, лабораториям периодически изменяли номера. Поэтому 16.03.60 г. лаб. № 18 была переименована в лаб. № 8. Соответственно, и Виктор был «переведён» в лаб. № 8. В этом же году он был повышен в должности, и стал руководителем группы.

Надо сказать, что я всячески старалась быть в курсе работы Виктора. Поэтому у нас сразу же вошло в обычай – приходя домой, вечером делиться новостями о впечатлениях дня. Эта привычка так и осталась на всю жизнь…

А ещё мы любили помечтать о будущем. Ну, у меня какое будущее? Я ждала ребёнка. А вот перед Виктором стояли реальные цели. Впрочем, такие же желания теплились в головах всех молодых специалистов, пришедших работать в институт.

В первую очередь – это карьера по служебной лестнице. Это не только должности: инженер, ст. инженер, руководитель группы, начальник лаборатории или отдела, но и зарплата. А деньги всегда были первой необходимостью в любой семье, особенно в семье молодого специалиста, в которой ожидается новый член семьи…

В научном плане – успешное сочетание непосредственно выполняемой работы с научными разработками. Публикации собственных статей, или в соавторстве с кем-то. Затем – аспирантура. Потом защита кандидатской и т. д.…

И, конечно, всё это невозможно осуществить, не будучи членом партии…

Дальше наши мечты и планы не продвигались. Итак, эта программа задумывалась надолго вперёд. Для начала Виктор подал документы в аспирантуру…

В лабораторию. где я работала, приехали из Тулы на преддипломную практику два молодых специалиста – Николай Макаровец и Юра Дерябин. Коля был моложе нас с Виктором. Он родился 28 марта 1939 года (Виктор – в 1934, а я – в 1935 году). Как и Виктор, он окончил школу с отличием, и в следующем году заканчивал Тульский механический институт по специальности "двигатели летательных аппаратов".

Их посадили за стол рядом со мной. Мы познакомились. Мне пришлось вводить их в курс работ, выполнявшихся нашим отделом. Кроме того рассказывала им о нашем знаменитом Угрешском монастыре, о колонии беспризорников имени Дзержинского, о Бериевской шарашке. Мы подружились. В общем, я взяла над ними «шевство».

Жили Коля с Юройони в общежитии, и в одно из воскресений, договорившись с Витей, я пригласила их в гости, на обед.

Я уже рассказывала, что мы с Витей жили в комнате, в том же доме, где жили мои родители. До этого мы все снимали жильё в частном доме в деревне Гремячее, которая была продолжением посёлка Дзержинского.

Жильё от предприятия мы получили, когда в 1960 году трагически погиб мой брат Борис. Из приоткрытой дверки термостата вырвалась искра, от которой взорвался бочонок с порохом. Дверь комнаты заклинило. Спастись – не было ни малейшей возможности.

Нашей семье предоставили жильё в доме, расположенном около проходной института. Маме, папе, бабусе и сестрёнке предоставили в этом доме однокомнатную квартиру. А нам с Виктором – комнату в трёхкомнатной квартире (коммуналке)…

Когда я пригласила в гости ребят, к этому времени уже родилась Стэлла. В комнате стояла её кроватка и красивая чешская мебель, которая делала нашу комнату уютной.

Не помню, что я подавала и что мы ели. Все обедали с аппетитом, хотя готовить отменно я ещё тогда не умела.

С первых же минут знакомства Коля проникся к Виктору уважением и симпатией.