– Если бы я согласилась, на меня бы повесили кучу работы. Я бы дома только по ночам появлялась. Ты этого хочешь?!

– У тебя что, совсем нет амбиций?

– Есть. Просто они… другие.

– Какие?

Я забралась с ногами на диван и обняла большого плюшевого медведя. Сколько времени женщины боролись за равноправие, и что в итоге? В итоге меня пилит мой парень за то, что я не хочу зарабатывать деньги.

– Не знаю. Но мне кажется, реклама – это не мое.

– А что твое?

– Не знаю пока. Мне рисовать нравится.

– Не смеши меня. Ты рисуешь как маляр.

Это было обидно.

– Я только начала. И мой преподаватель говорит, что у меня хорошо получается.

– Еще бы он тебе не говорил, ты ему платишь.

– Зато мне нравится. Ты можешь думать о чем-нибудь кроме денег?

– Я думаю о нашем будущем. В отличие от тебя. На квартиру я один буду зарабатывать?

– Ты хочешь, чтобы я зарабатывала столько же?

– Конечно.

– Ты помнишь, что я вообще-то готовлю и прибираюсь?

– А я тебя просил? Я тебе давно говорил: давай наймем домработницу. А поесть можно в ресторане. И быстрее и вкуснее, – он осекся и посмотрел на плиту.

Разговор оказался бы менее драматичным, если бы до этого я не провела два часа готовя пасту с морепродуктами. Я открыла крышку и посмотрела на сковородку. Вот тебе и четырнадцатое февраля. Выкинуть, что ли, на хер?

Он подошел сзади и обнял меня:

– Извини. Ты старалась, готовила, а я тебя обижаю. Просто я надеялся, что в следующем году мы уже возьмем ипотеку. Я присмотрел нам отличную квартиру, с большой кухней, как ты всегда мечтала. Сейчас покажу…

Глаза набухли от обиды, но я проглотила слезы. Еще не хватало выслушивать о том, какая же я плакса.

– Я не хочу сейчас смотреть, – локтем я оттолкнула Сашу, но он продолжил крепко держать меня.

– Одним только глазком. А потом будем праздновать.

– Ну хорошо, – похоже это был единственный способ закончить разговор.

Саша взял со стола ноутбук и поставил передо мной. На экране была светлая просторная квартира обставленная белоснежной мебелью. Кухня пятнадцать или двадцать метров с полами блестящими как в Эрмитаже. Кажется, только купи и будет тебе обязательное счастье. Мой взгляд сполз ниже на цену.

– Двадцать лямов? Ты спятил? Даже если бы я согласилась, нам на первоначальный взнос копить и копить.

Мы сели за стол. Я разложила пасту по тарелкам, Саша налил вино в бокалы:

– У меня есть одно интересное предложение.

– Какое?

– От той фирмы. Я говорил тебе. Которая хочет VR встроить.

Саша работал в стартапе, который занимался виртуальной реальностью. Я привыкла к тому, что их молодую компанию штормило в зависимости от настроения то одного, то другого инвестора. Бывало Саша лежал на диване и мечтал, как уже завтра они все окажутся на страницах Forbes или на худой конец РБК. А уже на следующий он трясся от страха, что инвестор их кинет и придется возвращаться к ненавистной офисной работе. Меня уже не первый раз посетила мысль, что зарабатывай я больше, Саша чувствовал бы себя спокойней на своей нестабильной работе. Но у меня не было никакого желания быть его подушкой безопасности.

Я вспомнила, что Саша мне говорил про «ту фирму». Какая-то крупная контора, которая решила повышать стрессоустойчивость менеджеров высшего звена с помощью очков дополненной реальности.

– Я даже боюсь представить, чем они собирались дополнять офисную реальность. Монстры, выскакивающие из тумбочек, или кандалы на уровне лодыжек у подчиненных?

– Они забили на стрессоустойчивость. Сейчас попроще хотят. Чтобы на совещаниях руководитель мог надеть очки и просматривать информацию о присутствующих. Как в третьем сезоне Шерлока Холмса.