После ужина и душа Мирославе хотелось сразу лечь спать. Видимо, переживания сегодняшнего дня вылились потоком усталости. Она прокручивала снова и снова все недавние события: возвращение Голубевых, появление нескольких кланов на уроке музыки, переходы по измерениям и разговор с отцом.

Все эти моменты перекрывались воспоминанием об Антоне, вернее, о милых собачках Мирославы, которые грозились не подпустить его к хозяйке. Конечно, приятнее всего было вспоминать виртуозное усмирение одноклассником её эмоции гнева, и с этими приятными мыслями Мира заснула.

Во сне постоянно повторялись силуэты впитанных страхов, которые в виде созвездий окутывали Мирославу, переплетались между собой и формировались в новые силуэты. Чем дольше был сон, тем больше новых созвездий страхов кружилось рядом. Многие оставались неразборчивыми и мутными, но некоторые были хорошо различимы, например змея, проползающая у самых ног Мирославы, или пролетающая мимо пуля выглядели очень даже реалистично.

Мира любовалась созвездиями во сне, поражаясь их красотой и изысканностью. Страхи кружились рядом, пролетали сквозь неё и зависали в воздухе. В целом казалось, что они исполняют танец, настолько грациозно и ритмично они двигались. Их причудливые метаморфозы удивляли и радовали, а общая атмосфера создавала приятное ощущение игривого звездного неба.

Давно не появлявшийся светящийся силуэт был как никогда ярок. Он возник на фоне звёздных страхов без привычной тьмы, предвещающей его появление. Светящийся силуэт не стал приближаться к Мирославе. В этот раз он остался стоять недалеко от неё и осматривался, оценивая окружающую обстановку.

– Красиво! – басом сказал он, и его слово эхом раздалось в пространстве сна.

Мирослава не ожидала услышать голос светящегося силуэта, поэтому от испуга проснулась. Мира пыталась успокоить себя, но безуспешно. Сердце отплясывало бешеный ритм, по ощущениям, желая вырваться из груди. Силуэт ничего не сделал, он всего лишь сказал одно слово, а столько эмоции страха образовалось, что её сложно было удержать в себе.

Мирослава протянула руку, чтобы поправить одеяло и замерла. В темноте комнаты рука подсвечивалась зеленым оттенком. Мира вытянула обе руки и посмотрела на тело. Насыщенный и в то же время легкий зеленый оттенок наполнял её, усиливаясь в области плеч и груди.

Мирослава включила лампу-ночник и села на диване. Зеленое свечение понемногу спадало, но оставалось хорошо различимо. Не затягивая, Мира встала с дивана и направилась к зеркалу, которое располагалось при выходе из комнаты. В зеркале свечение не отражалось.

– Получается, страх подсвечивается зеленым, – вслух анализировала Мира. – Значит, я вижу эмоции в людях, и каждая эмоция светится своим цветом. Гнев – красный, – она вспомнила своё свечение, когда злилась на Антона, – а страх – зеленый, – она смотрела на руки.

С этой мыслью свечение полностью пропало. Мирославе удалось успокоиться и восстановить ритм сердца. Получается, обладатели эмоций видят оттенки, поэтому знают, у кого преобладает их эмоция.

«Хотя, Антон так удивился, когда я ему сказала про свечение, может все намного сложнее. Надо у него завтра спросить про эти оттенки», – планировала Мира.

Спокойная и воодушевленная, Мирослава вернулась на диван. Спать не хотелось, поэтому лампа-ночник осталась включенной.

Мысли суматошно крутились около эмоций, обладателей и всего, что с ними связано. Через минут двадцать Мира почувствовала сонливость и решилась выключить свет. Снов в эту ночь она больше не видела, что позволило ей бодро встать утром со звуком будильника. В очередной раз Мирослава радовалась, что по субботам ей в школу надо было идти ко второму уроку, и она могла поспать подольше.