– Хотите, чтобы он доставил вам удовольствие? – спрашивает Марио у Эммануэль.

Она кусает губы, хочет предупредить Марио, что молодой человек понимает французский, но Марио вдруг начинает говорить на языке, которого Эммануэль никогда не слышала. Мальчик отвечает, опустив глаза, ему так же неловко, как и Эммануэль. Марио, кажется, читает ему нотации: девушка узнает тон! Как прекрасен урок эротологии на тайском! Эммануэль забавляется, несмотря на неловкую ситуацию. И вдруг, не сказав ни слова, Марио кладет руку молодого человека прямо на лобок Эммануэль, учит его правильным движениям, направляет. Девушка негодует. Через несколько секунд рука молодого человека успокаивается и чувствует себя уже вполне уверенно. Марио отпускает ее на волю.

– Он признался мне в том, что хотел вас, – говорит Марио. – Неужели надо было заставлять его страдать?

Поскольку Эммануэль не отвечает, он спрашивает снова:

– Или вы боитесь себя унизить?

– Конечно, нет! – возмущается Эммануэль, смущенная, но рассерженная. – Мужчина есть мужчина!

– Этот мужчина жаждет ваших прелестей, хочет ласкать ваши груди и ваш живот, целовать ваши губы и вагину, трогать ваше тело, проникать в него. С тех пор как вы приехали, он мечтал вас соблазнить. Но разве не вы должны были проявить инициативу и дерзость? Вы обязаны были это сделать! Неужели вы хотели, чтобы этот юнец оказался смелее вас? Это же вы – соблазнительница!

Затем мысли Марио начинают скакать:

– Вспомните Анну Марию.

Эммануэль делает над собой усилие. Закрывает глаза. Однако прежде чем успевает себя проконтролировать, вспоминает Би. Может быть, из-за аромата роз.

Она вспоминает письмо, которое написала навеки утраченной подруге. Некоторые фразы забыть невозможно. Эммануэль знает, что слова бесполезны, ведь Би никогда их не прочитает:

«Я пишу тебе, чтобы сказать: над Сиамом снова взошло солнце – только для нас с тобой. Когда солнце касается тебя, я просыпаюсь, для меня звонит колокол любви. Мы так близки, что небо ведет диалог с нами обеими.

Мне постоянно снится, что ты исчезла, и я протягиваю к тебе руки. Я сжимаю тебя в своих объятиях, моя желанная, моя сонная, и мое дыхание увлажняет твои губы.

Мои пальцы ласкают твое лицо, твои гладкие волосы, твои шелковые бедра; я покрываю твое лицо эмалью, маской, я леплю тебя.

Твой образ движется по циферблату моей памяти, подобно стрелке, ты следуешь за мной как время – каждый твой шаг точнее смены сезонов, ты правишь моей жизнью. Я вращаюсь вокруг тебя в свете утреннего солнца, я отслеживаю твое движение, и все-таки я планета, лишенная солнца.

Каждый день, просыпаясь, я буду говорить с тобой, несмотря на твое отсутствие, несмотря на то что шанс быть услышанной – мал. Каждый день, вспоминая тебя, я буду вырезать в коре дуба наши имена. И если путник заблудится в лесу снов и бдений, деревья расскажут ему историю нашей любви.

Я буду плутать от дерева к дереву и приду к тебе, к роднику на опушке, где обрету покой. Я лягу возле тебя и склоню голову, чтобы увидеть свое отражение. Я обрызгаю себя живой водой, чтобы освежиться после долгой ходьбы. Я утолю свою жажду тобою, и ничто не помешает моим губам прикоснуться к тебе. По утрам ты будешь смывать с меня ночь, по вечерам – давать мне отдых.

Я сохраню черный мост через реку забвения, разделяющий и соединяющий наши судьбы…»

Желание, нежность, восторг переполняют Эммануэль… Теперь ей все равно, чья рука ласкает ее, лежащую на гранитном полу, чьи глаза любуются ею, чьи уши подслушивают ее за окном: теперь она испытывает лишь гордость.

Через минуту Эммануэль и Марио снова в гостиной.