Встречаться с ними нежелательно, если нас заметят придётся давать дёру.

– А что, попробовать можно! – охотно согласился Влад. – Может что-то и получится.

– Попробовать?! А если из карабина бабахнут. Места у нас глухие, сам знаешь…

Я не боюсь, мне раньше частенько доводилось под пулями лазить в Афгане. Тебя жалко.

Да и дело можем завалить.

– Я тоже не из пугливых и гораздо шустрее вас.

– Рискованное мы с тобой мероприятие затеваем, – помрачнел Петрович. – Если поймают они нас, да ещё с пирамидкой…

– Она ж только меня слушается. Сказано же было, что только я могу её включить, а про остальное мы им ничего не скажем.

– Если им очень будет надо, то узнают. Лекарство такое есть, стоит дать его человеку и тот утаить что-либо не сможет. Помимо своей воли всё расскажет.

– А мы осторожненько дядь Вань.

– Идея конечно неплохая, – доктор почесал затылок. – Да и немного их. Я видел семерых.

Бывает, под вечер к ним из города фургон приезжает… Это ещё человек пять-шесть.

Привозят они что-то тяжёлое, в ящиках.

Но мы ведь, не будем вечера дожидаться. Быстренько соберёмся и в путь.

Засветло должны обернуться.

Я им тогда по дури попался, не знал ещё что они такие «сердитые».

Теперь в обход хожу, через болото. Туда никто из них не суётся – топи остерегаются.

– Есть правда ещё одно предложение, – замялся Петрович, продолжая почёсывать затылок, задумчиво глядя куда-то вверх. – Съездить завтра в город. Посоветоваться.

Там живёт мой давнишний приятель – Макар Александрович. Мы с ним в Афганистане познакомились.

Он майором в батальоне специального назначения служил. Хороший человек!

– А ему можно доверять?

– Саныч мне жизнью обязан. Он поступил к нам в медсанчасть с осколочным ранением в грудь.

Коллеги-врачи посчитали, что хирургическое вмешательство бесполезно – дескать, не жилец.

Всё же я не отступился и успешно провёл операцию.

– Поеду пораньше, чтобы к вечеру вернуться.

– Может и меня с собой возьмёте? УАЗик-то у вас старый, вдруг в дороге чего сломается, а я помогу. Я умею!

– А с мамкой кто останется? Ну как Жорка с дружками заявится, что тогда?

– Не заявится, вон они как ломанулись, когда поняли, что тюрьмой запахло. Только забор трещал. Мама то совсем плохая была.

– Это верно.

Доктор с озорной искоркой в глазах уставился на Влада:

– В таком случае давай выбирать, как мы с тобой поступим – в город поедем или пойдём на «гряду».

– 12 —

Путь к «Каменной» не доставил особых сложностей. Они успешно миновали болото и обойдя стороной палаточный лагерь камуфляжников, добрались до грота.

Завидев впереди зияющий тёмный проём в скальном основании, Иван Петрович остановил Владислава:

– Побудь здесь. Укройся пока за выступом, а я схожу выясню обстановку.

Вскоре запыхавшийся Петрович, трясясь от возбуждения, рассказывал Владу:

– Там у стены, возле входа в тоннель, глыба лежит, большая и плоская. Да знаешь ты, рядом с ней, то ли столбики каменные, то ли идолы какие-то стоят.

– Конечно знаю. И, что с той плитой-то?

– Ну так вот, я мусор с неё смахнул, – Петрович растопырив пальцы продемонстрировал испачканные глиной ладони, – расчистить хотел местечко, чтобы пирамидку поставить…

– Не томи, дядь Вань, выкладывай дальше.

– Посветил фонариком, а на ней знак как на медальоне. Вот, значит, где я его видел, да подзабыл. На идолах такой же символ есть, только поменьше.

– Ничего себе совпаденьице!

– Возможно, – неуверенно согласился Петрович и торопливо вытер руки о штаны. – Чего ждёшь? Вынимай снаряжение.

– Стоило его таскать, – пробухтел Влад, скидывая рюкзак. – Он же почти пустой. Всё его содержимое можно было по карманам рассовать.