– Прошу, впусти. Не бойся меня. Я знаю, ты не спишь.

Я слышала голос Николаса в своей голове. Но… страх исчез. Меня окутало тепло и покой или словно мне вкололи сильно действующий антидепрессант. А меня тянуло к нему, словно паззл вставлялся на место, словно это тот, которого я отчаянно ждала. Не могла я сопротивляться этому зову. Я, кажется, доверяла ему и знала, что он меня не обидит.

Резко нацепив на себя халат из рядом стоящего шкафа и сев на кровать, произнесла мысленно.

– Входи, Николас.

И ведь он услышал. Дверь открылась и неуверенно вошёл сын Максимилиана. Блондин с зелёными глазами, как и у Макса, нежными чертами лица и доброй улыбкой. Уменьшенная копия отца. Это без вариантов.

– Можно я присяду рядом?

– Конечно.

Он присел на край кровати, прислонился ко мне и… крепко обнял. Я обняла его в ответ и стала петь песню. Ту песенку из детства, которую мне пела когда-то мама. Николас слушал и не двигался. Я уже решила, что он уснул. Но, когда я перестала петь, он сильнее сжал меня.

– Пожалуйста, ещё.

Мальчик лёг ко мне на колени, а я гладила его по волосам, повторяя песню, и, когда закончились слова, просто напевала мелодию. Николас сладко спал.

– Он не спал достаточно долго.

Я вздрогнула. В комнате сидел Максимилиан. Когда он вошёл, я не заметила даже. Но кричать не стала. Боялась разбудить Николаса. Однако, в моих венах словно закипала лава. Странная реакция на хозяина. И ненужная, я бы сказала реакция. Он – мой работодатель. И точка. Спасибо, что в университете нас обучали приёмам дыхания, чтобы своевременно прийти в себя. Не надеялась, что она мне пригодится.

– Спасибо, что приехали к нам. Извините, если напугали. Очень хотелось бы сказать, что такого не повториться, но, увы. Боюсь, вы столкнулись лишь с малой вершиной айсберга, но… вы привыкните. Прошу только не будите его. Проводите с ним большее времени…. И не бойтесь нас. Мы вам не враги.

Он не стал ждать ответа, а почти бесшумно встал и покинул мою комнату. Мне даже думать не хотелось о Максимилиане. Всё мои мысли были заняты его сыном.

Николас во сне держал меня за руку и не отпускал. Я переложила его на своей кровати повыше и легла рядом. Провела по щеке рукой и из глаз потекли слезы. Словно плакала душа.

– Я не оставлю тебя.

Сон пришёл практически сразу.

Кора, одна из Старейшин Совета ведьм, закатила глаза и что-то шептала над кубком, в котором было налито вино. Через пару мгновений в её свободной руке появился ритуальный кинжал. Она, не глядя, порезала кору дерева, мощнейшего из артефактов ведьм, и влила в кубок сочившуюся янтарную жидкость. Указав кинжалом на меня, взяла мою руку и порезала ладонь. Было неприятно, но не больно. Капли с моей ладони собирались в ручеек. Его Кора и направила в кубок. Я перетянула рану материей.

Кора опустила ритуальный кинжал в кубок и смешала содержимое. Из него пошёл густой белый дым. Это был хороший знак, насколько я знала.

– Я заглянула в Чашу Жизни. Совету ведьм ничто не угрожает! Древо благословляет ваш союз и даёт вам добро на исполнение вашей просьбы. – внезапно к белому дыму присоединились кровавое свечение, – Однако, твоему избраннику придётся пройти через испытания. Кровь и плоть будут взывать его. И покуда он не поборет демоническую сущность, вашему дитя не ступить на эту землю. – жестокие глаза смотрели на меня из-под её капюшона, едва сдерживая неприятный оскал, – Согласна ли ты заплатить эту цену?

Я осмотрела Совет Старейших ведьм. Лишь сюда я решилась обратиться ради будущего ребёнка наперекор просьбам Гвен, моей няни, что воспитывала меня и обучала магии.