******

По прибытии в Перепёлки в течение суток мы с мужем расставили свои вещи в арендованной квартире, а на следующий день отправились на ознакомительную прогулку по посёлку. Первый визит нам предстояло нанести старому другу и одновременно новому шефу моего мужа – Энрике – и его супруге по имени Вики. На наш звонок дверь открыл Энрике и, увидев меня, широко улыбнулся: «С приездом, Диана!», – а вышедшая из соседней комнаты Вики вперилась в меня напряжённо изучающим взглядом и обрушилась градом вопросов: «Ты, действительно, хочешь жить в Перепёлках?», «А работать куда пойдёшь? В посёлке устроиться трудно, а город – далеко, каждый день не наездишься, хотя работы там, конечно, больше», «Вы с мужем до переезда в Перепёлки денег сумели накопить?», «Сколько ты в другой стране зарабатывала?». Признаюсь, поначалу такой подход к ведению разговора, методом взять быка за рога, меня порядком обескуражил. Но в дальнейшем, в процессе ежедневного общения с другими жителями и жительницами посёлка мне пришлось уяснить, что отсутствие у них деликатности было скорее правилом, нежели исключением. Завидев друг друга, соседи поначалу чинно здоровались, высказывали своё мнение относительно погодных условий или телевизионных новостей, а затем один из них, не в силах сдержать любопытства, выпаливал: «Ты куда идёшь и зачем?» Если собеседник от его неожиданного нападения терялся и вместо того, чтобы отразить атаку встречным: «А ты?», – отвечал на поставленный вопрос, то за этим моментально следовало: «Твоему отцу прежнюю пенсию платят или чуток повысили? А твоя супруга где сейчас работает? Там же? Вот только дочери я вашей последнее время не вижу. Она в колледж регулярно ходит или уроки прогуливает?» Впрочем, далеко не все местные жители позволяли поймать себя на эту удочку, поскольку в посёлке существовало правило неразглашения личной информации, касающейся самого себя и близких родственников. В подавляющем большинстве случаев компрометирующие вопросы либо пропускались жителями Перепёлок мимо ушей, либо ответом на них служила расплывчатая фраза, вроде: «У нас пока всё по-прежнему, ничего нового».

Ни для кого не секрет, что в небольших населённых пунктах жизненно важно сохранять дружеские отношения с соседями, поскольку их недовольство может сопровождаться местью, а при таком развитии событий придётся либо запастись терпением, либо переехать на другое место жительства. Вы спросите, что может послужить причиной конфликта? Да что угодно. Казалось бы, если вы отправились купить к обеду батон хлеба и двести граммов колбасной нарезки, то зачем это от своего соседа скрывать? Стандартным поводом для того, чтобы вдрызг рассориться, мог быть, к примеру, такой. Без какой-либо задней мысли одна соседка сообщала другой, что пользуется услугами парикмахерской «Нора», а не расположенной на соседней улице под вывеской «Дыра». «Ка-а-ак?! – всплеснув руками, набрасывалась на неё с критикой собеседница. – Да ты с ума сошла! Какой уважающий себя человек пойдёт стричься в ˮНоруˮ, когда все нормальные люди ходят стричься в ˮДыруˮ!» Вскоре, пошушукавшись с другими соседками, женщина, предпочитавшая стричься в «Норе», узнавала, что та самая знакомая, которая настойчиво отговаривала её пользоваться услугами указанной парикмахерской, доводится родной сестрой владелице парикмахерской под названием «Дыра». Разумеется, она была заинтересована в том, чтобы жители Перепёлок пользовались услугами стригуще-чешущего заведения своей близкой родственницы, поэтому стремилась опорочить конкурентно способную «Нору». По аналогии с этим, кто-то из сельчан регулярно покупал мясо в одной из трёх мясных лавок, игнорируя две другие, и, как следствие, становился «приятным человеком» для её хозяина, одновременно попадая в категорию «чрезвычайно неприятных» для владельцев никогда им не посещаемых. Сами того не желая, жители Перепёлок неминуемо оказывались вовлечены в ситуации, в которых угодить всем и сразу было невозможно, а потому информация о траектории своего перемещения по посёлку на всякий случай ими не разглашалась.