– Не верьте тем, кто утверждает, что Вандея мертва. Она еще жива… но должна быть задушена, – так заканчивает свое письмо Клебер.

Анри де Лярошжаклен

29 октября победители с триумфом вернулись в Лаваль. Три дня победители отдыхают, отсыпаются, молятся и танцуют.

Анри де Лярошжаклен решил провести ревизию и реорганизацию Королевской и Католической Армии, что насчитывала на тот момент 39 000 человек пехоты и 1000 кавалерии. Он разделил её на пять дивизий, под командованием Флеро и Отишампа, Руранда, Пирона, Десесарта, Вильнёва. Стофле остался генерал-майором. Князь де Тальмон и его помощник Форестье начальниками кавалерии, Мариньи-артилерии.

Анри хотел, воспользовавшись военным успехом идти на Анжер, а потом вернуться в Пуату, благо дороги были свободны, но не нашел поддержки на военном совете. Большинство же высказалось, что бы идти в Бретань, где вандецев ждали 15 000 восставших шуан, к морю, на Сен-Мало, откуда должна была прийти обещанная англичанами помощь. Стесняясь своего юного возраста, Анри не стал настаивать на своем и подчинился мнению большинства.

Вандейцы провели в Лавале 10 дней. Сохранилось воспоминание одной девушки о том времени.

– Когда мне было 13 лет, вандейцы вошли в город. Мой отец, как и другие горожане, сражался против них и был арестован и посажен в тюрьму. Когда я шла плачущая по городу, меня остановил один красивый офицер.

– Куда ты идешь, мое милое дитя, и почему ты плачешь, сказал он.

– Увы месье, моему горю не поможешь, мой отец должен умереть!

– Он сражался против нас? И как давно? Где он располагался?

– О, мой отец простой рабочий, он был вместе с гренадерами в республиканском авангарде. Мне одна женщина посоветовала обратиться к князю де Тальмону, он спас её сына!

– Дитя моё, ты обратилась по адресу, я и есть князь де Тальмон!

Он взял меня за руку и повел к замку, где содержались заключенные. Он пустил меня к ним, и я нашла там своего отца. Он был освобожден по приказу князя!

И это был не единственный республиканец освобожденный князем де Тальмоном!

После боя под Лавалем, 40 республиканских солдат были приговорены к смерти, их вели на расстрел, когда по пути повстречался князь де Тальмон. Он задержал процессию, поговорил с одним солдатом, которого звали Гуэбон, он был канониром. И велел освободить всех 40 пленников, приговоренных к смерти!

Но были и другие случаи, один юный канонир из национальной гвардии, которого из-за его молодости князь захотел спасти, не захотел дать слово, что он не будет воевать против солдат Короля, и закричал, – «да здравствует республика!».

– Черт возьми, я хотел тебя спасти, воскликнул князь, но это было бы уж слишком благородно, увы, твоя голова должна пасть!

Многие же заключенные, давшие слово не воевать против вандейцев, получили свободу!

Тогда же в Лавале был проведен смотр показавший, что в Королевской и Католической Армии на тот момент состояло 30 000 пехотинцев, разделенные на 5 дивизий по 6000 человек, 1200 кавалеристов, 54 пушки и 180 канониров. Этот же смотр показал, что Королевская и Католическая Армия потеряла 30 000 бойцов!

1 ноября, после отправки Прижана послом в Англию, Королевская и Католическая Армия выступила в путь. 2 ноября, в полдень, её авангард уже вступал в Майенн, тогда как арьергард только выходил из Лаваля (расстояние в 20 километров). Мужчины, женщины и дети шли в полном беспорядке, среди них на повозках, лежали больные и раненные. Эта колонна ничем не напоминала боеспособные пять дивизий, но в её голове шел отряд из 7000—8000 человек, что сохранял имя Королевской и Католической Армии.