Он смотрел на меня своими бегающими глазками, ожидая моей реакции.

– Мне без разницы, главное, чтобы на пистолет было похоже.

– Может, тогда вам отправиться в детский магазин?

– Мы возьмем этот, – вмешался Том. – Попробуй, как в руке лежит.

Я взял пистолет и, немного покрутив его в руках, удовлетворительно махнул головой.

– Да, возьмём этот.

От напряжения на выложенную из белоснежного камня дорожку из моего носа пошла кровь. Она струилась так плавно, что я не сразу её заметил. Впереди меня маячил Том, выглядывая из-за углов, он медленно продвигался вдоль дома банкира в поисках заднего входа. Солнце уже зашло за горизонт, и земля стала понемногу остывать. Гробовая тишина нависла над нами, нигде не было слышно ни единого звука, словно все, притаившись, следили за мной.

В моей руке сжат заряженный Вальтер, Том спокойно пробирается впереди меня, в окнах дома часто мелькают лица, мои ноги лихорадочно трясутся, а дыхание сжимается между позвоночником и прижатой к нему грудной клеткой. И чем дальше мы пробираемся во двор, тем тише становится вокруг, а в ушах начинает нарастать сводящий с ума свист. Мысль о том, что что-то может пойти не так как было задумано, пробирается всё глубже и глубже.

– Почти пришли, – раздался шепот Тома.

Он, пригнувшись, зашёл за очередной угол и пропал из виду. Я поспешил его догнать, ускорив шаг, случайно запнувшись за лежащий на дорожке камень, тот отлетел в сторону и на всей скорости ударил прямо по металлической решётке. Громкий стук мгновенно разбежался по округе. Я, затаив дыхание, прижался к стене, надеясь, что меня не заметят, если выглянут посмотреть, что произошло.

– Что ты там творишь?!

– Я… я, – не подобрав слов, я просто смотрел вперед.

– Давай скорей! Чёрт, вроде, не услышали.

Я, как можно сильней прижавшись к земле, побежал за тот угол, откуда выглядывал Том, дождавшись меня, он прошептал:

– Ещё есть время. Пять минут.

– Пять минут?

– Да, пять минут.

– Пошли, поскорее с этим покончим.

– Стой, – остановил меня Том, схватив за рукав. – Время десять пятьдесят пять. Надо, чтобы всё было чётко по задуманному плану, секунда в секунду. Успеешь ещё пушкой помахать.

Его взгляд был очень убедителен, поэтому мне ничего не оставалась, как сесть рядом с ним и ждать. Он достал из кармана пачку сигарет. Таких я ещё не видел, но одна лишь этикетка давала понять, что по цене они не уступают дорогим кубинским сигарам.

– Будешь?

– Не, я не курю, – помахал головой я.

– Серьезно? А утром от тебя за километр пасло табаком.

– Не, я, правда, не буду.

– Ну, как хочешь.

Закурив, он посмотрел на меня и, на секунду задумавшись, спросил:

– А вот если честно, что с тобой случилось? Я никак в голову не могу взять…

– Я сам не знаю.

Мы оба сидели, уставившись в небо, на дорожке перед задним входом в дом, где должны были приставить ствол к виску ни в чем не виновного человека.

– А я вот собираюсь с этим завязать.

– Правда?

– Да-а. Хочу податься куда-нибудь. Например, на Аляску.

– На Аляску?

– Да. Там снег и горы. Обожаю горы. С детства мечтал туда поехать. И вот, в один прекрасный день, я покончу со всем этим и уеду.

– А что тебе мешает сделать это сейчас?

– Сейчас? Ты шутишь? Я столько дел намутил, что меня просто так не отпустят, – вздохнул Том, отпустивши взгляд гулять куда-то в тёмное небо.

Я уставился в землю, перебирая в голове то, что произошло со мной вчера, стараясь объяснить самому себе истинную причину того звонка и прихода сюда. И чем больше я копался у себя в голове, тем больше понимал, что то, что я делаю, не имеет смысла. Я хотел уехать отсюда, освободиться от оков. Но есть ли в этом смысл? Врать самому себе нет смысла, я понимал, что хочу сделать это ради того, чтобы почувствовать себя свободным, чтобы нарушить все законы, которые нам диктуют. Я хочу стать больше, чем просто человеком. Я хочу почувствовать, как законопослушный человек во мне растворяется в желчи. Я умер на мосту и теперь я труп, а мертвым не страшна смерть.