Он принял решение, но на душе не стало легче. Нелюдь, которая заключила с ведьмой договор, была особенная, он чувствовал это. Она назвала его защитником короля. Откуда она знает?

Миневра растолковала его молчание как согласие.

– Итак, договор заключен, – прошелестела она. – От меня больше ничего не зависит. Отныне, Эльна, ты и твой друг сами решите нашу судьбу, а возможно, и судьбу вашего мира. Прощай, дитя. Пусть тебя хранят твои духи.

– Прощай, Яр-Агна. Я сдержу обещание, – ответила ведьма.

Раздался шелест листвы – миневра удалялась в заросли. Каяр отчетливо представил, как ее когтистые лапы раздвигают ветки, как рассекают листву уродливые крылья. И еще хищное лицо, которое лишь при тусклом свете можно принять за женское. Самая опасная и кровавая нелюдь.

– Прощай и ты, Охотник, – уже издалека раздался хриплый голос.

Каяр презрительно усмехнулся. Он не собирался отвечать.

– Прощай, юный победитель двуглавых…

У Каяра перехватило дыхание, когда он услышал эти слова. Внезапно он понял, почему тварь не хотела, чтобы он видел ее. Сердце ухнуло в груди, кровь ударила в голову. С диким криком он выхватил меч и развернулся в боевой стойке.

Эльна закричала, но воин, не обращая на нее внимания, бросился в заросли.

– Стой, тварь! Стой!

Ветки мшистого душителя, как когти, хлестнули по лицу, обжигая ядовитыми прикосновениями. Каяр ударил по ним со всего размаху, прорубая дорогу. Чудовище было рядом, оно уже тянуло к нему свои уродливые лапы, готовясь растерзать. Удар, еще удар! Он продрался сквозь кустарник. Он ожидал увидеть врага, но лезвие захлебнулось в пустоте. Миневры и след простыл. Каяр завертелся на месте: враг мог обрушиться на него с любой стороны. Лес хранил молчание, даже дрожание веток не выдавало направления, в котором скрылась тварь.

– Иди сюда, отродье тьмы! Сразись со мной!

Нет ответа.

– Яр-Агна, теперь я знаю твое имя. Я найду тебя, куда бы ты ни сбежала. Я найду тебя, даже, если ты покинешь наш мир! Клянусь!

Каяр ревел как раненый зверь, изрыгая проклятья. Все тщетно. Драться с ним никто не собирался. Тогда он бросился к ведьме. Подскочил и наотмашь ударил по лицу. Эльна вскрикнула и упала, но воин схватил ее за волосы и поднял, как куклу.

– Ты заключила с ней сделку. Ты ничем не лучше нее. Ты нелюдь!

Каяр запрокинул девушке голову, словно хотел свернуть шею или мощным ударом разбить ей лицо о ствол ближайшего дерева.

Ведьма не сопротивлялась. Смотрела вверх невидящим взглядом, и лишь рот на побледневшем лице кривился от боли. Растерянная и покорная девочка, она ждала своей участи, как недавно ждала казни от рук блюстителя. Возможно, молилась или проклинала, но даже эту тайну держала при себе.

Каяр не выдержал этого немого укора, застонал, уже не от ярости, а от бессилия, и отпустил девушку. Бедняжка рухнула на мокрую траву. Воин опустился рядом.

– Что ты наделала, дура. Если бы ты знала, с кем заключила сделку. Если бы ты только знала, – простонал он.

– Я не понимаю. Ты знаешь Яр-Агну? Кто она? – дрожащим голосом спросила Эльна.

– Она сама смерть. Она та, кто погубил короля, – прошептал Каяр.

Зима в горах Нуар-Яра выдалась снежная. Ветер то и дело нагонял с севера пузатые облака, которые, пролетая над перевалом, вспарывали себе брюхо остроконечными вершинами и разрождались обильными снегопадами. Горные тропы засыпало, и даже бывалые охотники остерегались выходить на них. В этот раз снегопад на Нуар-Яре сопровождался сильным пронизывающим ветром, который, словно голодный волк, вот уже два дня выл в горных ущельях. В такую погоду никто и носу из дома не высунет, не то что решится взобраться на вершину горного хребта, где располагалась знаменитая Цитадель Небесных Отцов – последний оплот наследников Белого магистрата. Однако среди холодного и колючего вихря брели мужчина и мальчик. Вьюга шершавым языком лизала им лица, пытаясь нырнуть за воротник одежды. Мальчик старался идти след в след за своим спутником, но часто оступался, по колено, а то и по пояс, проваливаясь в снег. Мужчина подавал ему руку и вытаскивал на тропу.