Один из магов, державший стеклянное око, указал на север. Верховный магистр Зерв подошел к нему. Над серебряными шпилями Белой обители, школы магистрата, кружились миневры и демоны, десятка два, не меньше. В двух башнях, судя по черным клубам дыма, уже бушевал пожар. Магов в обители не осталось, только юные ученики, которым еще рано идти в бой. Нелюди почуяли их магию и ждали, когда те начнут выбегать наружу, спасаясь от огня.

– Надо помочь им, мастер.

Зерв покачал головой:

– У нас не осталось людей. Никто больше не покинет короля.

Он помолчал, пожевал сухие потрескавшиеся губы и добавил тихо:

– Да и наверняка уже поздно.

Каяр стоял чуть впереди короля, наблюдая за дворцовым садом. Время от времени он оборачивался к Пандорию. Каждый раз на душе от этого становилось спокойнее. Даже сейчас, в разгар жуткой резни, взгляд короля лучился уверенностью. И вместе с тем в нем читались огромное сострадание и любовь к своим подданным, что гибли от магии, стрел, мечей и когтей пришлых. Король напряженно смотрел вдаль, словно в подробностях видел разворачивающееся сражение.

Рядом с королем стоял четырнадцатилетний мальчишка – личный слуга. Пандорий любил парня как родного сына. Согласно Кодексу Надежды, король не мог жениться, хотя любовниц и детей иметь не возбранялось. Преемника короля все равно выбирали белые маги. Пандорий даже любовницы не имел и всю свою отеческую любовь изливал на своего верного помощника. Это было особенно трогательно, ибо мальчишка был ущербен. В свои отроческие годы паренек был недоразвит, не умел ни читать, ни писать, и даже речь из его уст лилась с трудом. Однако король всегда твердил, что надо покровительствовать убогим, и первым показал пример, взяв к себе этого маленького сироту. Мальчишка платил ему преданностью. Впрочем, как и все, кто сейчас находился на вершине Клыка дракона.

Каяр заметил бегущего через сад человека. Он миновал фонтан, с трудом взобрался по лестнице к павильону Радуги и без сил рухнул на руки легионеров. Один из солдат бросился в башню.

Стражники у лестницы расступились, давая дорогу гонцу.

– Что случилось? – зычный голос магистра Зерва перекрыл шум от порыва налетевшего ветра.

– Хоуроны снесли копейщиков на Красном мосту. Нелюди у северных ворот дворца.

По рядам придворных пробежал ропот. В северной части комплекса схоронились женщины и дети, и не только те, кто жил во дворце. Перед битвой Пандорий открыл ворота для всех горожан, кто хотел спрятать свои семьи. Охрану с северной стороны выставили, разумеется, но, так как этот участок казался не таким опасным, в разгар битвы именно оттуда Пандорий перебросил мечников в город. Теперь сотням безоружных людей грозило попасть в лапы опьяненных кровью нелюдей. Если хоуроны сломают входные железные ворота, то деревянные изящные двери дворцовых павильонов их не остановят.

Все устремили взгляды на короля. Тот не колебался ни мгновения.

– Когорта Доблести их остановит!

Другого решения и быть не могло, но верховный магистр Зерв возразил:

– Вы останетесь без защиты, Ваше Величество. Мы кинули в бой всех, и если случится еще один прорыв…

– Ради Неба, Зерв! Там женщины и дети! Тебе мало невинных жертв на этой войне?! Или ты забыл, как все началось?!

Голос короля ударил как хлыст, и верховный магистр потупил взгляд.

– Легионеров в бой! Враг не должен пройти дальше дворцовых ворот.

Пандорий был полон решимости, и она передалась окружающим. Король обвел взглядом Клинков и остановился на самом молодом из них.

– Каяр, друг мой, приказываю тебе возглавить отряд.

– Да, мой король! – восторженно воскликнул юноша.