Такому правителю я отказать не смогу.
Терновник,15 ведь ты паутина рассветная. Я не прав?
Ты камни надгробий опутал своею изящной струной.
И время минует кипящую реку – не в челне, а вплавь.
Быстрее, быстрее. Часы оплетает левкой.
Есть души, похожие на сухую листву и рассеянный прах,
Есть сильные, спаянные не наспех – огонь и сталь.
Не плачь, ведь такие – уходят на тонких речных руках,
В разбуженную лишь любовью и Богом даль.
Лунная ночь
Посвящается Т. Дорошковой
Индиго в зелени веронской.16
Ультрамариновый венец.
Лазурной сажей, синей бронзой
облит берилловый дворец.
Творец, создавший твои косы,
художник, выпивший печаль,
И Млечный путь – святой известкой —
они лишь узы твоих чар.
Ты правила, пророча людям.
Гордыня, свергнувшая роль.
Сивилла17 духов, вечен будет
твой верный солнечный король.
Гарольд звезды у скал восточных
привел в восторг немую ночь.
Чиста, как Дева,18 и порочна,
как Лилит19 неземная дочь.
Бараньи лбы – скупые камни —
сегодня ярче ворожей.
Еловый Укко20 тянет длани
на сосен ледяную гжель21.
И Пак,22 хранитель леса темный,
выводит тайное на свет:
Слуг вереска, полыни, тёрна,23
ступающих в тебя след в след.
Могуча древняя природа!
Холодный Инь24 на иней лег.
И кто-то жизнь за чудо продал,
и Слово в Библию облек.
Прядутся судьбы шерстью серой,
рабыни молятся царям,
Доселе измеряем верой
любовь и счастье – пополам.
Ты пишешь своим дивным светом
мое сказанье наперед
Из мха, лишайников и веток —
и вкусен слов эфирный мед.
Эльфийский дом, легенды эпос,
скитанье красок и теней,
Небесная немая крепость,
сияй, зияй, вселяй, владей!
Мы – в Аркадии
Не смей меня приручать – тучи в горах поют!
Голову палача ба-ю-ка-ю…
Чернила, череп, свеча! В Аркадии25 – гости мы.
Преданность горяча, особенно у стены —
Той, что хранит мой дом.
Той, что тебя не ждет.
Эта граница льдом
Стынет. Король рожден.
Смеющийся бубенец. Губы его – река.
И ястребиное сердце. И стрела высока.
«Бессмертному возлюбленному»
Так суждено гореть терновнику и нотам.
Луна в Десятом доме – до минор.
Скрипичный ключ. Полночная икота.
Я – полоумие, игра, король и вор.
На полнолуние – задерни занавески,
Опустишь занавес – подай рукою знак.
Звезда и всадник – черный, грубый, резкий,
Гекаты сын и фаворитка бога сна,
Влюбленная бессмертная – играй же
Свою простую пагубную роль!
Как Лилит обнаженная на краже
Попавшаяся раз на си-бемоль.
Твой синий взгляд – разящ, палящ, смиренен!..
Монахиня, глядящая во тьму.
И флейты пахнут солью и сиренью,
И звенья, как канат, к себе тяну.
Твой камертон – судья и чёрствый критик
Отсчитывает пульс моих идей.
Хотите красть? Пожалуйста, крадите…
Ведь я уже на следующей гряде.
В той жизни – пала. Пела умирая.
Ведь звук есть Бог, Мелодия – Душа.
Возлюбленный бессмертный, нету рая.
Есть нотный стан Его карандаша.
Лох-Несское чудовище
Хожу, брожу… Великое сокровище —
Весь вереск на худом плече холма.
Здесь духов – тьма: не капище, не стойбище,
Не русло, не убежище фо-а.26
Затворы сбиты. Я пытаюсь вспомнить,
Откуда я? Зачем я? Почему?
Стреноженный шетлендский красный пони
или «Ви-хэви»,27 тянущий ко дну.
Мой килт – заря, надтреснутый и колющий,
Волынщик мой – ручей в живых камнях.
Я – кромлех28 судеб, знающий и воющий, —
Калланиш,29 дремлющий на веках прях.
Скиталицы, скитальцы, поглядите —
Она торгует тайнами души!
Сегодня ты – могучий победитель,
А завтра – плач оставленной Банши.30
Я выиграю. Я умею прятаться,
не чувствуя ни зависти, ни горечи.
Лишь запах вод и соли – замки старятся…
И я – Лох-Несское чудовище.
Кентавры
1.
Ночью случится чудо, а, может, миф.
Золото августа, Фракии или Маккены.
Плотно сжимаю гитарный еловый гриф,
Струны бегут, нет, не струны, скорее, – вены.