– Без проблем! – не подав виду нервозности в этот момент, сказала я и быстро заскочила в репетиционный зал.

На самом деле это пугает меня. Это ужасно. Я не хочу, чтобы кто-то делал поспешные выводы обо мне. Чтобы вообще кто-то пялился на меня и осуждал. Моя первая в жизни распевка… боже… у них кровь из ушей пойдет.

Забежав в зал, я была занята своими мыслями, и даже не подумала о том, что ребята сидящие там понятия не имеют кто я такая и почему вообще ворвалась в зал. Но выход Стеллы Роуз заставил меня успокоиться.

– Так, так, так, ребята! – громко, хлопая в ладоши, сказала она, – сейчас мы все встаем на разогрев, а Элизабет садится и сначала смотрит на то, как это вообще делается. И да, знакомьтесь, Элизабет – новенькая. Она тоже будет выступать. – Стелла Роуз улыбнулась, словно ребенок.

Я чувствовала, как мои щеки краснеют.

Все быстро поднялись на подиум, который выглядел как маленькая сцена, а Стелла Роуз встала рядом со мной.

– А ты? Ты не с ними? – спросила я.

– С ними, – я подняла брови от отсутствия какого-либо понимания, – я для подстраховки. – она улыбнулась и повернулась к ребятам. А вопросов в моей голове не стало меньше.

Ребята хором начали разогрев своих голосов. Это было круто. Все они знают, что делать. Их голоса звучат прекрасно, я так не смогу.

– Так. Кажется, мне пора… – тихо произнесла я, уверенная в том, что Стелла Роуз меня не услышит.

Я аккуратно развернулась к двери и начала делать шаг, но руки Стеллы Роуз схватили меня за плечи и вернули обратно.

– Вот для этого я здесь и стою. – сказала она.

Мое сердце колотилось где-то в пятках. Никогда еще не испытывала такого стыда за себя, однако заслушавшись, на одну минутку я будто бы забыла, что мне предстоит после этого. Мне показалось это не важным. Меня заворожило то, что я слышала. Эти люди по-настоящему талантливы. Но какова вероятность того, что хоть кто-нибудь из них прорвется на олимп славы? Ведь действительно, на земле столько талантливых людей. Одни лучше других. И звездами сейчас становятся даже те, у кого нет потенциала. Фанера их лучший друг, а за спиной самые лучшие специалисты по звуку (они даже из тишины сделают идеальный звук). Но какова вероятность, что олимп славы прорвется по-настоящему талантливый человек.

Намеки на окончание распевки заставили мои мысли вернуться на землю.

– Прошу, Мадам. – Стелла Роуз указала рукой на пианино, за которым уже сидела девушка и готова была играть.

Я понимала, что обратной дороги для меня нет. Сдаться – все же не мой конек. Я натянула на свое лицо стопроцентную уверенность и направилась к музыкальному инструменту.

Девушка дала мне простой инструктаж о том, как слышать и попадать в ноты, которые она мне будет проигрывать. И я начала…

Все свои мысли я направила в голос, и это помогло страху исчезнуть.

Когда прозвучали последние аккорды, и распевка закончилась, я с облегчением вздохнула. Мои связки болели, как я понимаю из-за не умения управлять собственным голосом.

– Ну что? Как вам? – спросила у всех Стелла Роуз.

На ее лице была непонятная мне уверенность, будто бы она знала, что все сейчас скажут:

– Какой, по-вашему, стиль ей больше всего подходит?

На секунду зал погрузился в полнейшую тишину, пока ее не прервал женский голос. Голос девушки игравшей мне на пианино.

– Feeling Good… – сказала она своим тонким голосочком.

Резкий щелчок пальцем заставил меня развернуться.

– В точку! – сказала Стелла Роуз, указывая пальцем на пианистку.

Я поняла, что спорить с ней уже бесполезно, и к тому же эта песня не входила в мой черный список.

После окончания репетиции, я направилась к шкафчикам, чтобы выложить лишний груз и, наконец, отправиться домой. Школа была уже практически пуста, и это дало мне расслабиться.