Элизу нельзя было назвать трудным ребёнком, но Евангелина понимала, что та требует определённого подхода к себе. Элиза плохо общалась со сверстниками, она не хотела играть с ними. Маленькие пуритане часто в своих играх копировали поведение взрослых: так они играли в колдовство, в церковь и снимали с кукол скальп. Если других детей веселили подобные забавы, то Элизу они пугали. Один раз какой-то мальчик в шутку обвинил её в колдовстве, а Элиза, приняв это всерьёз, заплакала и скорее побежала к своей маме.
– Не плачь, моя дорогая, – говорила Евангелина, прижимая к себе дочь, – этот мальчик не со зла так сказал.
Поведение маленькой Элизы начало удивлять взрослых, которые очень строго относились к своим детям и иногда даже на прогулке били их. Евангелина не общалась с другими матерями, у них о ней сложилось неприятное впечатление.
– Растёт не понятно что, – многозначительно говорили подобные матроны, глядя на Элизу, – а мамаша как будто и не видит этого.
Элиза была открытым, искренним и добрым ребёнком. Её не били, не пугали ведьмами, не говорили, что если она будет непослушной, её заберёт дьявол, поэтому Элиза видела во всём больше добра и красоты. Другие же дети, родители которых изощрялись в рассказывании страшных историй, постепенно замыкались в себе, становились недоверчивыми по отношению не только к сверстникам, но и к собственным родителям. Салемцы были очень строги к своим детям, и из-за этой своей чрезмерной строгости они безвозвратно теряли их. Дети вырастали такими же жестокими и набожными пуританами, как и их родители…
На улице окончательно стемнело и через некоторое время все стали собираться ложиться спать.
Помыв после ужина посуду, Элиза прошла в свою комнату, села около окна и посмотрела на таинственный ночной пейзаж. Прекрасный вид открывался её взору, которым можно любоваться часами: на земле и на стенах домов находились причудливые тени, и понять, что их отбрасывало было почти невозможно. Луна была полной и яркой, лишь изредка её скрывали тучи, которые гнал ветер. Элиза, посидев всего несколько минут, хотела отойти от окна и начать готовиться ко сну, как вдруг раздался странный звук, похожий на шелест крыльев. То ли показался он Элизе, то ли был на самом деле, нам узнать, не дано. После звука, тихо прозвучали слова: «Беда!.. Тебя ждёт беда!» Они как будто исходили из ночной тьмы.
Сердце Элизы бешено заколотилось. Никого, кроме неё, не было в комнате. Она отошла от окна и прижалась спиной к стене. Всё утихло, и Элиза решила, что это ей послышалось. Она успокоилась и легла спать, но только закрыла Элиза глаза, как в ушах её эхом прозвучала фраза: «Беда!.. Тебя ждёт беда!»…
Глава 4
В тот вечер произошло ещё одно событие, о котором, безусловно, нужно упомянуть…
Когда все жители уже готовились крепко уснуть, в одном доме ещё об этом даже не думали. Это был таинственный дом, часто в нём бывали церковнослужители и другие влиятельные люди. Поговаривали, именно в нём живёт пророк Абрахам, человек скрытный и странный.
Абрахама знали все в городе и в тайне его боялись, так как он не редко выходил на улицу и начинал говорить, что им управляет сам Бог и что он знает, где живёт каждая ведьма в Салеме. Люди верили ему, ибо как они думали, «не каждый может так выйти и сказать, что его ведёт Господь».
В этот вечер в доме пророка были два гостя, с которыми мы уже знакомы, Самюэль Перис и Джон Мюррей. По выражению их лиц, было видно, что они замышляют что-то недоброе.
– Познакомь же меня, Самюэль с этим господином, – сказал пророк Абрахам, прикоснувшись к своей длинной бороде.