– Да, я знаю… – неуверенно поддакивает Кордебалет. – Когда-то изучал в университете, извините, научный атеизм… Мне трудно судить, насколько он научный… Тем не менее не понимаю, чем могут заинтересовать работы святого Никодима мусульман.

– Даже мусульмане признают святость архимандрита Никодима. Он лечил людей, невзирая на их принадлежность к вере. Вернул к жизни и многих мусульман. Он вообще был просвещенным человеком и хорошо знал не только Священное Писание, но и Коран. Как раз это помогло ему написать несколько любопытных работ, синхронизирующих события двух религий. Именно его изучение отношений между христианством и магометанством и интересует современных исламских философов. Мы получили письмо из канцелярии управления мусульман России с просьбой предоставить доступ к сокровищам нашей библиотеки двум ученым имамам и не могли отказать им в таком благом деле…

– Вам прислали письмо по почте?

– Нет, его привезли сами те два исламских имама, которые непосредственно работали с рукописями. Такие письма трудно доверять почте, да это как-то и не принято.

– А вы имеете перечень рукописей, которые их интересовали?

– Конечно… Но – пройдемте в саму библиотеку. Я попросил выделить для вас келью, чтобы никто не смог помешать вам продуктивно работать…

Уже в келье, когда туда приносят книги и просто папки с отдельными листами, исписанными ровным каллиграфическим почерком, Кордебалет снова возвращается к интересующему его вопросу.

– Вы не можете сделать мне копию того письма из управления мусульман России? Возможно, имамы работают над той же темой, что и я. Мне было бы интересно встретиться и с ними…

– Конечно. Нет проблем… Ксерокс у нас есть…

Теперь монашек короткое мгновение смотрит в глаза Кордебалету. Он уловил его заинтересованность, и глаза отражают некоторое беспокойство.

– Еще вопрос… Я оформлял пропуск… Одну фотографию наклеили на пропуск – куда идет вторая?

– На карточку учета…

– Ученые имамы проходили такую же процедуру?

– Конечно… Это обязательно… У нас хранятся не только книги, но и ценнейшие рукописи, не подлежащие никакой финансовой оценке – настолько они драгоценны. И мы обязательно фиксируем каждого посетителя. С этим у нас порядок…

– Мне необходимы копии с карточек учета имамов… Желательно, чтобы это была не ксерокопия, а сканирование… Это возможно сделать?

Худосочный библиотекарь поднимает на подполковника глаза в немом вопросе. Хочет что-то спросить, но не решается.

– На всякий случай… – говорит Кордебалет успокаивающе. – Хочу посмотреть на эти лица… Вдруг возникнет необходимость встретиться…

– Я сделаю…

Мочилов молча слушает, как полковник Согрин в общих чертах обрисовывает возникший план. У него уже были заготовлены собственные соображения по поводу простой и чисто силовой акции, какие проводят отряды боевиков, не слишком способных на длительную и тщательную подготовку, на выверение хитроумных многоходовых планов. И Юрий Петрович даже высказывал свои соображения руководству. Но предложение Согрина выглядит, как охотно признает Мочилов, более интересным, хотя и сложным с технической стороны. О чем он тут же и говорит полковнику, предлагая рассмотреть собственные сомнения не как возражения, а как деловую детальную проработку его предложения. Такая проработка – дело обычное на подготовительном этапе любой операции.

– Я согласен, что подобное проникновение в Столбов позволит вам присмотреться к обстановке и действовать более осмысленно. Но условия учений предполагают максимальное приближение к действительной обстановке. То, что по силам организовать такой мощной структуре, как ГРУ, не всегда может оказаться по силам террористам… Необходимость множества документов, нужных для проведения такого мероприятия, признаюсь, меня смущает… Мне кажется, что мы здесь просто слегка «пересолим» ситуацию. Это вызовет возражения у командования.