Огонь!

БУМ!

«Телекинез» разметал игвов словно садовая воздуходувка опавшую листву. От мощнейшего удара заклинанием не умер только Палач. Его шкала здоровья резко скакнула в красную зону, замерев на отметке в двадцать три процента.

Главарь отлетел на несколько метров назад и упал навзничь, а я, в свою очередь, почувствовал, как у меня прямо-таки чешутся руки. Август так долго и усердно нас тренировал, что теперь мне отчаянно хотелось сражений. Причем не лупить врагов с безопасного расстояния, а хорошенько зарубиться вблизи. Блокировать, уворачиваться, нападать. Ощущать напряжение связок, тяжесть оружия и отдачу при нанесении удара. Быть в центре событий, а не на периферии. И быть может даже получить парочку мелких ранений и гематом, как наглядное свидетельство боевой доблести.

– Эо, ты чего застыл как истукан? Враг уже поднимается!

Я тряхнул головой, в попытке отогнать навязчивое желание. Игв-Палач окончательно встал в полный рост, подобрал оружие и продолжил без опаски переть напролом, отсвечивая в сумраке неестественно яркой краснотой опустевших глазниц.

Вот он сокращает дистанцию, подходит на опасное расстояние, вскидывает тощие, но жилистые руки и заносит над головой меч, а я все стою. Ржавое лезвие начинает обратное движение по высокой дуге, и лишь в последнее мгновение я отскакиваю в сторону и наношу сокрушительный удар концом посоха прямо по морщинистому затылку покачнувшегося вперед противника, разбивая череп словно перезрелую тыкву. Как бы то ни было, но тридцать единиц силы – не шутки.

Интерфейс NS-Eye мигнул оповещением о повторном взятии десятого уровня, который я так и не восполнил с тех самых пор, как был нечаянно убит Августом.

– Влад, ты в порядке? – немного взволнованно поинтересовался Герман. – Откуда эти суицидальные наклонности? Он же чуть тебя не зарубил! Ты маг или кто?

– Даже не знаю, – честно ответил я. – По правде говоря, изначально я выбрал магию как единственную альтернативу своему неумению драться. Но после изнурительных тренировок с Августом меня прямо-таки тянет поработать руками.

– А, все понятно.

Волна: 3 из 10.

– Что именно тебе понятно?

– У меня тоже самое было. Еще когда, будучи подростком, записался на секцию бокса. Через пару недель работы у мешка кулаки так и чесались дать кому-нибудь в морду. Но ничего. Огребешь десяток увесистых оплеух, получишь пару открытых переломов и мигом передумаешь скакать в авангарде.

– Посмотрим.

Мы спокойно переговаривались, наблюдая, как в нашу сторону плетутся уже восемь врагов: шесть Беспокойных игвов седьмого уровня и двое Палачей восьмого.

– А что тут смотреть? – возразил качок. – Даже моему невооруженному взгляду отчетливо видно: твоё призвание – магия, а не воинское искусство. Ты не станешь терпеть боль.

– Да ну? И когда это ты затесался ко мне в психоаналитики? И что дальше, док? Расстановки по Хеллингеру, тесты Люшера и пятна Роршаха?

– Ладно, хорошо. Тогда докажи, – Герман протянул мне эпический меч. – Иди и заруби эту нежить руками. Без магии. А я посмотрю.

– Да без проблем.

Я поудобнее ухватился за рукоять трофейного оружия, картинно хрустнул шеей и решительно направился в сторону мертвецов, предвкушая добротную схватку.

Сражение продлилось недолго.

Обратно я вернулся минут через пять, баюкая левую руку, давясь ингалятором здоровья и подволакивая ногу, распоротую от бедра и до самого колена.

– Ты прав. Ну его в баню…

Я сплюнул кровавый сгусток. Затем оторвал висящий на соплях рукав куртки, попутно ощупывая разбитый при падении локоть.

– Ну-у-у, если тебя это утешит, то держался ты более-менее достойно…