Хозяйски развалившись по ту сторону стола в своем глубоком кресле – у меня было впечатление, что нас для того и привезли сюда, чтобы Палмер оказался в положении хозяина, а мы с Чурайсом на стульях посетителей, – Палмер, наконец, перешел к делу:

– Вообще, мы занимаемся подготовкой программистов. Но у нас к вам совсем другое предложение. Сегодня в Нью-Йорке живут больше ста тысяч эмигрантов из СССР, и каждый год прилетают еще тысячи. Половина из них не говорит по-английски, а треть не заговорит никогда, потому что они пенсионеры и целыми днями сидят дома на Брайтоне и в Квинсе. Они пытаются смотреть американское телевидение, но ничего в нем не понимают и тоскуют по советским телепередачам. А мы можем им помочь. Представьте себе, что рядом с их телевизором мы поставим маленький радиоприемник и по этому радио будем передавать синхронный перевод американских телепрограмм. Понимаете? Этот приемник будет говорить им по-русски: пожалуйста, включите второй канал, сейчас мы переведем для вас сорок третью серию Charlie’s Angels – «Ангелы Чарли». А через час: теперь переключите на восьмой канал, наш переводчик начинает перевод замечательного фильма «Мост через реку Квай»…

Я поразился гениальной простоте этой идеи. Действительно, пройдя ради Америки сражения с КГБ за выезд, бросив в СССР все нажитое от квартиры до столовых вилок и перелетев через океан, как на другую планету, десятки тысяч пожилых (и не только пожилых) эмигрантов вдруг оказались здесь глухонемыми, для них все общение с Америкой свелось к газете «Новое русское слово» и журналу «Бульвар». Я и сам после целого года проживания в Нью-Йорке мало что понимал из этого американского телеящика. А когда, вслушиваясь, концентрировался весь, чтобы хоть что-то понять из тех шуток, которыми под закадровый хохот ежеминутно сыплют с экрана Джимми Карсон и Билл Косби, то уже через десять минут уставал так, что с досады вообще выключал телевизор. А тут такое гениальное избавление от собственной тупости и бессилия! И такой легкий выход в реальную американскую жизнь!

– А как вы будете передавать этот перевод? – спросил я осторожно. – У вас есть радиостанция?

– Нет, радиостанции у нас нет, – вместо Палмера ответил Карганов, сидя за Палмером на спинке его кожаного кресла. – Но это и не нужно. Мы уже договорились с трансляционным центром WBIA – мы арендуем у них радиоволну, а студию построим свою, как это делают радиостанции, которые вещают в Нью-Йорке по-испански, по-китайски и даже по-японски. И будем вести наши радиопередачи – утром как простое русское радио, а вечером – перевод американского телевидения.

И, насладившись восхищением на наших с Чурайсом лицах, он красивым жестом достал из кармана пачку тонких сигарет Winston, выбил одну из них и, щелкнув золотой зажигалкой, картинно закурил. Но за гениальную простоту их идеи я простил ему это пижонство.

– Замечательно! – сказал я честно. – Идея отличная! Но при чем тут мы?

– Очень просто, – ответил Палмер. – Мы бизнесмены, а вы – творческий человек, ваши статьи в «Новом русском слове» читает вся эмиграция. И у вас в Культурном центре есть все специалисты, нужные для этого радио. Поэтому мы предлагаем вам должность главного редактора нашей радиостанции. И можете привлечь к этой работе всех, кого сочтете нужным.

Я посмотрел на Чурайса. Даже на кожаной офицерской сумке, с которой он никогда не расставался и в которой притащил сюда наши отчетные для IRS документы, стали видны влажные пятна от его вспотевших рук.

– Это… – сказал он осипшим голосом. – А-а где будет студия? Здесь?