Мой жених опять думал не о том. Как же навести его на нужные мысли?

– А твоя семья? У тебя есть сестры, братья?

– Да, две старшие сестры, и два брата: один старший, другой младший, – по-военному отчитался жених.

– Наверное, еще мать и отец или отцы? – неуверенно предположила я. Для меня, как и для многих людей, наличие сразу двух мужей у женщин и, соответственно, двух отцов у детей было дикостью. 

– Мой отец погиб, – сухо сказал дроу, и меня даже немного пошатнуло от ярких, сильных эмоций: тоска, боль, отчаяние и ненависть.

Калейдоскоп воспоминаний, образов, чувств. Сложно разобраться во всем, но основное я поняла. Флайдин любил отца. Перед его внутренним взором застыл образ сурового мужчины с пепельными волосами и желтыми глазами. Судя по промелькнувшим воспоминаниям, мой жених считал, что его мать виновата в смерти отца. Собственную мать Флайдин ненавидел всей душой.

– Прости, пожалуйста, – повинилась я. Может быть, не стоило поднимать эту тему: воспоминания по-прежнему болезненны для него, но мне хотелось разобраться. – Как это случилось?

– Он умер от проклятья,  – и вот тут выдержка подвела моего будущего мужа. Лицо оставалось по-прежнему бесстрастным, но вот голос дрогнул. Совсем немного, почти незаметно.

Я бы не придала этому значения, если бы не слушала в этот момент его мысли, не знала, о той ненависти и боли, что он ощущал. Не такой уж он и железный. Как бы я себя ощущала, если бы Соннара убили? Наверное, не лучше. Флайдин явно не хочет говорить. Слишком много эмоций, чтобы понять, почему он считает мать виновной в смерти отца.

Ладно, потом разберемся, сейчас надо навести его на мысли о клятве – это важнее.

Я уж было решила перевести тему, но дроу меня опередил:

– Можно задать вопрос?

– Да, конечно. – Откровенно говоря, я не знала, о чем он собирался спрашивать: задумалась о своем и выпала из транса. 

– Почему ты извинилась?

– Он же твой отец…

Обычно люди, когда им что-то надо понять о собеседнике, смотрят ему в глаза. У меня же со временем появилась друга привычка:  я опускаю голову вниз и чуть прикрываю веки, чтобы незаметно прочесть мысли человека и скрыть изменяющийся зрачок. Однако сейчас, почувствовав взгляд Флайдина, я поступила, как большинство людей: посмотрела ему в глаза.

Теперь понятно в кого мой жених такой желтоглазый. Похож на папу, даже выражение лица почти такое же суровое, как у дроу в воспоминаниях Флайдина.

– И как то, что он мой отец связано с извинениями? – пояснил жених свой вопрос.

– Ну как же, – растерялась я, – ведь он – отец, то есть близкий родственник. Наверное, его потеря для тебя тяжелый удар, и мои вопросы вызывают болезненные воспоминания. Я не хотела причинять тебе боль, поэтому извинилась.

Флайдин внимательно смотрел на меня, будто бы подозревал во лжи, а я чувствовала себя невероятно глупо, объясняя очевидные вещи и не зная, о чем думает он. Наконец, дроу отвел взгляд и, помолчав, сказал:

– Нет у меня никаких болезненных воспоминаний. Отец был слаб, поэтому погиб.

Хорошо, что мой будущий муж не смотрел на меня в этот момент, потому что челюсть у меня натуральным образом отвалилась. Зачем он врет? Я же знала, чувствовала, что он любил отца, и до сих пор страдает от того, что его нет рядом. Понимаю, если бы он лгал в том, что касалось государственных тайн, но ведь это личное.

Из-за эмоций, мне не сразу удалось войти в транс, чтобы услышать мысли Флайдина, возможно, поэтому я не смогла понять причины этой лжи. Почему он соврал? Как объяснить «отец был слаб, поэтому погиб»? Или у них считается, что если дроуслаб, значит, недостоин любви?