– Достаточно, – загубил мой импровизированный доклад эльфус-вреднус. – Леди Тель-Грей?

– Да, магистр, – я подарила ему лучшую улыбку. Увы, мастер Кривз не успел оценить ее силу.

Эльфа передернуло.

– Зачем вы здесь?

– Вы сами сказали мне следовать за вами, – вежливо напомнила я, глядя на собеседника с искренней заботой. Как на душевнобольного. Смотреть вот так меня научил мой друг Стых Рудный и именовал сей взгляд «очами великой скорби и понимания». Применять сие умение на гномах он запретил, ибо негоже на достойных нелюдей поклеп наводить.

– Почему вы оказались на этой специальности? – недобро прищурившись, повторил магистр.

Я вдохнула побольше воздуха, чтобы начать самозабвенно жаловаться, но меня опять прервали. Второй раз за день! Вот что за несправедливость!

Дверь открылась – без стука, хочу заметить! – и в кабинет вошел мой конвоир. Хмыкнул – Второй! – возликовал мой внутренний исследователь – при виде меня и перевел взгляд на хозяина кабинета.

– Разбираешься с новенькой? – не смущаясь моего присутствия, поинтересовался у эльфуса соплеменник.

– Да, как ты мог заметить, – холодно ответил магистр. – Подожди пару минут за дверью.

– Ты меня выгоняешь? – Бровки вошедшего переломились от негодования. Магистр что-то пропел – я не удержалась от зевоты – и с намеком, большим и толстым, даже я поняла, чего он хотел, уставился на внезапного посетителя. Тот с величайшей скорбью покинул кабинет.

– Леди Тель-Грей, отвечайте на вопрос, – напомнил мне о недопустимости забывчивости магистр.

– Простите, на какой вопрос я должна ответить? – хлопнув ресницами, спросила я.

– Почему вы выбрали мою специальность для обучения? – напомнил эльф. – Вы совершенно не подходите для нее.

– Почему не подхожу? – переспросила я.

Еще минуту назад я размышляла над возможностью взять магистра в союзники и, доведя его до белого каления, отправиться в деканат. Но пренебрежение в его голосе, столь свойственное эльфам, сделало свое дело. Это был вызов, неприкрытый вызов ученице гнома, и на него требовалось ответить.

– Магистр Реливиан, ну почему вы такой? – белугой взвыла я. Глаза привычно увлажнились, готовые к любой комедии. – Почему вы даже не выслушаете меня? – Тот факт, что бедный эльф пытался добиться ответа на свой вопрос добрые пять минут, я проигнорировала.

– Знаете, через что мне пришлось пройти, чтобы попасть к вам? Знаете, какая очередь на ваш курс?

Если Крымси не соврала – большая!

– Я так старалась! Мотивационное письмо тридцать семь раз переписала! – Уточнять, что подавалось оно с заявкой на другую специальность, я не стала.

– Я… – я задохнулась от собственной наглости. – А вы… – дыхание сбилось, стоило мне взглянуть на эльфа.

Нет, он не был ошарашен или смущен, не был разозлен или разжалоблен. Он с интересом смотрел мое представление, снисходительно посмеиваясь себе под нос.

– Ну что же вы не продолжаете? – усмехнулся он, когда пауза начала затягиваться. – Вы хотели столько всего сказать.

В том, что он ни на грош мне не поверил, сомневаться не приходилось.

– Простите, это все, что я хотела сообщить, – чинно отрапортовала я, нашла в сумке носовой платок и аккуратно вытерла слезы. Не хватало еще веснушки стереть случайно – краска-то местная, стойкостью не отличается.

– И все же, Антарина, почему вы пришли ко мне?

Вопрос заставил меня хорошо задуматься. Признаваться, что к любимым гномам меня не пустили, было обидно и в целом ниже моего достоинства. Речам про великую любовь к предмету этот тип также не поверит – вон с каким сарказмом ответа ожидает! Оставался только один ответ, который последнее время приобретает все большую популярность.