– Прочь! Сгинь! Исчезни! Чур меня! – взвыла Лапкина, и кошмарные призраки подруг послушно сгинули, как и не было.

– Полный мрак! – ошеломленно выдохнула Лапкина, и тут же наступила полная, кромешная тьма – словно солнышко выключили.

– Господи, да что же это такое? – взмолилась Лапкина, пытаясь разглядеть хоть искорку, хоть проблеск в этой чернильной темноте.

– Это то, о чем ты думаешь, – раздался голос из тьмы. – Оно воплотилось в жизнь, и ты имеешь наяву то, что до сих пор было только у тебя в голове.

– Ой, кто это? Это ты, Господи, да?

– Почти. Я – твой Внутренний Голос.

– У меня, что ли, внутренний голос имеется? Полный улет!

Не успела Лапкина закрыть рот, как ее подхватило, понесло куда-то вверх тормашками, пару раз кувыркнуло и шлепнуло оземь, даже искры из глаз посыпались. Впрочем, светлее от этого не стало.

– Осторожнее со словами, думай, что говоришь, – посоветовал Голос.

– Да я думаю! – плачущим голосом проговорила Лапкина, ощупывая руки-ноги – вроде все уцелело. – Только мне трудно думать, когда темно! Как тут свет включается?

– Мыслями. Подумай мысль – и выскажи вслух.

– Ну, это… Хочу, чтобы, в общем, стало как бы светло! – объявила Лапкина.

Но светло не стало. Она еще немного подождала и спросила:

– Эй! Голос, ты здесь? Почему ничего не происходит? Я же говорю, а все равно темно.

– Нет у тебя мысленной чистоты. Речь засорена всякими словечками ненужными, вот и не получается внятного образа.

– И что делать?

– Вспомни, что тебе дан великий и могучий русский язык! – посоветовал Внутренний Голос. – Язык Пушкина, Лермонтова и прочих замечательных словотворцев! Учила, небось, стихи-то в школе?

– А? Стихи? Да, учила, – пробормотала Лапкина, пытаясь вспомнить хоть что-то из школьной программы. Но на ум, как назло, лезла только строчка «Угас, как светоч, дивный гений…» – что никак к ее ситуации не походило и даже могло усугубить.

– Вот, вспомнила! – ликующе крикнула она. – «Да здравствует солнце, да скроется тьма!»!!! Пойдет?

Видимо, пошло, потому что мрак стремительно рассеялся, и над ее головой вновь засияло солнышко.

– О, получилось! – возликовала она, узрев свет. – Голос, а ты еще тут?

– Да я всегда тут, я же Внутренний, – успокоил ее Голос. – Ты просто ко мне раньше не прислушивалась, потому что у тебя в голове такой шумовой фон из мыслей, что тебе меня и не расслышать. Думаешь обо всем одновременно, с мысли на мысль перескакиваешь, да еще эти твои мусорные словечки…

– Ой, ты знаешь, Голос, я уже и думать боюсь, не то что высказываться, – пожаловалась Лапкина. – Тут все сразу сбывается, и такая ерунда выходит – сплошные кошмарики.

В воздухе тут же деловито загудел целый рой налетевших из ниоткуда мелких насекомых – очевидно, кошмарики в жизнь воплотились.

– Отмени! – испугался Внутренний Голос. – Замучают ведь!

– Отменяю! – быстро замахала руками Лапкина, и кошмарики послушно исчезли. – Это что же, теперь надо за каждым словом следить?

– А ты как думала?! – подтвердил Голос. – Помнишь, в Библии написано, что когда Творец все создавал, то «В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО». Ну так ничего и не изменилось, и сейчас все так же. В начале – слово, а потом оно на реальный план переходит. И ваше счастье, дорогое человечество, что еще не сразу переходит, иначе бы вам и недели не протянуть, с вашими-то мыслемешалками непочищенными и небрежной манерой выражаться.

– Да уж, я это на собственной шкуре испытала, – поежилась Лапкина. – Не успеешь что-нибудь сказать – оно сразу тут как тут. В общем, жизнь бьет ключом, и хорошо, что пока не по голове! А еще повезло, что это все во сне! А если бы в реале?