Но в этот момент Сорена больше интересовала реакция Ульяны. Девушка с силой, которую, похоже, она не контролировала, стала прикусывать свои губы, отчего из них явно пошла кровь. Было ясно, что она в шоке и не знает, что делать. Эта реакция девушки, которую называли совершенной, очень удивила Сорена, и теперь он точно убедился, что Ульяна – обычный человек.

В тот самый момент, обычно, безучастный Сорен, редко помогающий незнакомым людям, захотел помочь именно Ульяне. Поэтому он, быстро и ловко цепляясь за окна, спустился на землю и подбежал к мальчику. Он взял его руку и стал проверять пульс, а затем прислонил ухо к его груди и послушал дыхание.

– Что тебе нужно от моего сына? – крикнул бородатый и, замахнувшись, собирался ударить Сорена кулаком.

– Стой, Бартус, – сказала Ульяна, перехватив его руку. – Может, он сможет помочь.

– С какого хрена я должен позволять какому-то незнакомцу прикасаться к моему мальчику?

– У вас нет другого выбора, – крикнул Сорен. – Пульс у него слабый, а дыхание тяжёлое, ему срочно нужен доктор.

– Мы уже послали за доктором, – сказала Ульяна.

– Ближайшая клиника этого района – в двадцати минутах пешком. Пока стражники туда доберутся, а затем вернутся обратно с доктором, возможно, уже будет поздно.

– А что ты предлагаешь? – спросил бородатый.

Сорен поднялся и осмотрелся. Он нашёл небольшой забор, который огораживал чьи-то клумбы, и вырвал из него самую большую доску, после чего аккуратно переложил на неё мальчика, а затем поднял эти импровизированные носилки на руки.

– Клиника Теорова в другом районе, я смогу добежать до неё за двадцать минут. Отнесу мальчика и передам доктору, – сказал Сорен и под крики бородатого побежал в клинику отца.

Выбежав на главную дорогу, Соренин криками разгонял толпу перед собой. Некоторых пришлось немного подталкивать, чтобы освободить дорогу, а одного мужика он толкнул так, что тот влетел в стену. Преодолев путь по главной улице, парень свернул во дворы, где в самых узких улочках ему приходилось поднимать носилки над собой, чтобы протиснуться. Таким образом, спустя двадцать минут Сорен был на месте. Он пинком открыл дверь в клинику, чем напугал сидящего за столом отца.

– Он упал со второго этажа на спину, пульс есть, а дыхание очень тяжёлое, – доложил парень, ставя носилки на кушетку.

Сорена трясло от перенапряжения, он задыхался и заливался потом. Глеб заметил состояние сына и, дав ему ткань, пропитанную пахучей жидкостью, отправил во двор. Парень вышел, сел на скамью возле стены, вдохнул, и ужасный запах заставил его немного придти в себя. Спустя некоторое время к дому подбежали бородатый и Ульяна. Сорен указал им на вход, и мужчина тут же вошёл внутрь, а Ульяна сначала погладила парня по голове и зашла следом за бородатым. Самым последним прибежал высокий парень в очках и сразу рухнул на скамью рядом с Сореном.

– Что с Давидом? – тяжело дыша, спросил он.

– Всё нормально с ним будет, он в надёжных руках, – с трудом ответил Сорен.

– Слава Земле, я уже начал переживать, – сказал парень и снял свои очки, чтобы вытереть потное лицо, затем расстегнул плащ.

Соренин повернулся к парню и стал его осматривать, сразу же удивившись, насколько он худощавый при своём высоком росте. Посмотрев на его узкое лицо, Сорен удивился ещё сильнее, когда увидел глаза разного цвета – светло-карий и голубой. Эта «изюминка», была единственным, что можно было выделить в чертах лица парня, однако, даже её хватало, чтобы его внешность можно было считать уникальной.

– Ты герой, не каждый смог бы сделать то, что смог ты, – сказал парень своим довольно низким голосом, чётко выговаривая каждое слово, будто читает книгу вслух.