– Диадему? – поняла Лесная Сестра. – Будешь ли ты феей – не знаю, но диадему, если хочешь, мы тебе подарим, только не волшебную.

– Правда? – обрадовалась девочка.

– Правда! – засмеялась Инесса. – Лен, а в самом деле, почему бы ей не стать хаолисль, как на Тарлаоне?

– Мы и так покровительствуем её семье, даже несмотря на то, что кое-кто этим злоупотребляет, – ответила Лена. – В нашем мире есть институт Спутников, но это немного другое. Знаешь, у меня такое впечатление, что Спутники в итоге тоже станут отчасти магами, потому я и сказала Полине, что не знаю, кем она будет.

– Они что, смогут появляться на Тарлаоне? – Инесса смущённо спрятала глаза. – Опять, получается, я всех задерживаю? Орден-то есть, но теперь нужно исполнение пророчества, так?

– Даже не так, – Лена вспомнила, что рассказала ей накануне Марина. – Нам не хватает ещё по одному ученику, – она взяла зазвонивший телефон. – Привет, Даша. Георгий у вас?.. Что? Динара всё-таки фея? А я и не сомневалась!

* * *

Полине нужно было поспать хотя бы час, и Маша уложила её всё на той же кровати Риммы Павловны, еле упросив снять платье и клятвенно пообещав, что торт без неё есть не начнут. Держа туфли в руках, чтобы не стучать каблуками, юная фея потихоньку вышла из комнаты и зачем-то задержалась перед висевшим в прихожей большим зеркалом.

«Лучше бы вообще не смотреться», – моментально подумала она. – «Некрасивая нелюбимая девочка, которую старательно лишают детства. И что толку тогда в красивом платье?»

Подавленно вздохнув, Маша обулась и осторожно пошла по коридору. В комнате Лены Андрей с Антоном, под присмотром Гражины, играли в дартс. За дверью напротив – квартира была трёхкомнатной – Лена, Ксения, Лёня и Белка развернули какую-то настолку, а не принимавшая участия в игре Инесса внимательно смотрела, готовясь присоединиться к следующей партии.

– Только я здесь лишняя… – прошептала девочка, входя на кухню. Получилось это у неё неожиданно громко, и мывшая посуду Римма Павловна закрыла краны и повернулась к Маше, приобняв её за плечи.

– Машенька, что случилось? – она усадила фею на диванчик и села рядом. – Ты узнала что-то нехорошее?

– Нет-нет, хорошее! – девочка изобразила улыбку. – У Жорика вроде прошёл немного диатез, Лена сказала.

– Дочка, ну не надо… – Римма Павловна чуть пригладила волосы Маши. – Я догадываюсь. Твоя мама за пятым пошла, правильно?

– Да-а, – всхлипнула девочка. – Мама ладно ещё, она просто как маленькая – каждый год новую ляльку хочет, а старую бросает. А папа зачем ей лялек делает? Он что, дурак? С одним Жориком сегодня и то справиться не мог – сразу меня хотел свистнуть, чтобы прибежала! А если на этот раз совсем больной родится? – в отсутствие своих малышей Маша могла позволить себе минутную слабость, и она заплакала, спрятав лицо в ладонях.

– Машенька, ну неужели тебе не помогут? – женщина печально посмотрела на юную фею. – Нам же с Леной помогли. Ты знаешь, что за беда у меня была? Пила я беспробудно, несколько лет подряд. Тоже дочку забросила, ни о чём думать не могла, кроме выпивки! А твоя мама, прости, в чём-то даже хуже – меня-то все осуждали, что пьяница, да я и сама понимала, что плохо делаю, а твоих небось нахваливают: «Ах, какие молодцы – пятеро детей! Продолжайте и дальше за чужой счёт!» За твой, то есть, – пояснила она. – Да, тебе труднее придётся, чем Леночке, потому что ты ведь и сама не бросишь младшеньких?.. Добрая ты, я вот не смогла бы так. Ну так потому я и не фея! – вырвалось у Риммы Павловны. – Но постараюсь тоже быть феей. Хочешь вместе с сестрёнкой у нас пожить? Комната свободная есть, на такой случай нам трёшку и покупали, а работаю я дома и не очень много, присмотрю за Полиной по утрам.