О влиянии тех или иных игр на свободный протокол – спорили. Но, по мнению ряда учёных, вхожих в семью Выготских, именно разработанные Выготскими игры – внесли неоспоримый вклад в появление свободного протокола у андроида Игрека. Конечно, это не привело к заводскому производству андроидов со свободным протоколом. И расположенные к робототехнике люди по-прежнему мирились с тем, что с выпуском модели рождается лишь запротоколированный робот. Многие не понимали, почему свободного андроида можно только взрастить при определенном многолетнем взаимодействии человека с роботом. Единицы, пытавшиеся нащупать, что это должно быть за взаимодействие, на чём оно должно основываться, как выстраиваться, – двигались методом проб и ошибок. А в случае каких-то индивидуальных, скорее случайных, прорывов в этой области – годами проходили различные инстанции и тестировали, тестировали своего робота для закрепления за ним статуса андроида со свободным протоколом. И если такой статус был подтвержден – ни один из экспериментаторов не восклицал: "Эврика!", а скромно почёсывал в затылке и думал про себя: "Как же так это всё-таки как-то получилось?"

В пору трудовой активности Идит Яковлевны Игрек постоянно ходил в безупречном костюме-тройке, с галстуком. Но сейчас Идит Яковлевна была уже как почти полвека вдовой на пенсии, вдовой без детей, без внуков. Она давно сменила строгую деловую одежду, которую в своё время так любила, на лёгкую, непринужденную, молодёжную. Вот и Игрек стоял в мясной лавке в потёртых чёрных шортах, местами покрытых белой собачьей шерстью, да в худи фиолетового цвета с тусклой серой инкрустацией. Инкрустация эта представляла собой декорированные фрагменты сибирских наскальных рисунков.

Тонкие металлические ноги Игрека, наподобие протезов в красных кроссовках, как китайские палочки из упаковки, – выходили из шорт. Твёрдопластиковая, частично покрытая серо-розовыми силиконистыми фибрами голова с ограниченным набором мимических кодов, – придавала Игреку некую кукловидность, что не лишало его какого-то шарма, но шарма, разумеется, эдакого живого. В целом же, сейчас, андроид выглядел, словно безобидный иссохший старичок-терминатор в молодежной одежде. Это, бесспорно, располагало к нему. Но у такой "старости" была причина, которая коренилась в несколько криво сформировавшихся механизмах подражания Игрека. Так, робот основательно копировал не только стилистику в одеянии, но и биомеханику движения и ходьбы своей хозяйки. И если в пору зрелости Идит Яковлевны Игрек оперативно выполнял всевозможные задачи, то теперь он, естественно, двигался, по-старчески. И хотя, в отличие от слёгшей хозяйки, он не был прикован к постели, – временами казалось, что и он вот-вот сляжет.

Покупка в мясной лавочке затягивалась. Шпиц Октант уже намотал несколько витков поводка вкруг ног робота, а андроид всё никак не озвучивал, что ему требуется приобрести. Конечно, своей операционной системой он уже давно произвел всё нужное: оценил, что имеется в наличии, подготовил речь для заказа, но молчал. Его правая рука, неуверенно и медленно, погружалась то в один, то в другой карман его одежды в поисках чего-то. Он, как это было с ним с давних пор, и к чему Танечка и Ленок привыкли, искал бумажку со списком хозяйки. Дело в том, что Идит Яковлевна, состарившись, стала подзабывать о невероятных возможностях Игрека, и приноровила его к, безусловно, ненужным спискам продуктов, которые она каждый раз составляла заранее и клала на небольшую полочку с иконками, на краешек края. Перед каждым походом за покупками Игрек осторожно дотрагивался до этого краешка, и список, с которым он вынужден был послушно "сверяться", оказывался в его подвижных пальцах.