Не зная, как выразить свое необъяснимое нежелание сближаться с этим человеком и переходить под его опеку, я неуверенно произнесла:

- Да, я знаю. Он добрый, хороший, но… зачем ему лишняя нахлебница?! Растить чужую сироту…

- Ты не чужая, Делия- раздался мягкий хриплый голос за моей спиной и в комнату вошел статный широкоплечий мужчина лет сорока- Ну что ты, девочка? Ты мне самая родная. И думать не смей, что станешь мне обузой.

- Вир Драг, значит- прищурившись, прошипела ведьма и, вдруг ахнула- Аделина, ты ослепла, что ли? Ты отдашь ему дочь?!

- А Вы кто, позвольте спросить?- неожиданно резко спросил вир, подозрительно глядя на бабушку.

- Вир Драг, это…- начала было я, но была прервана родственницей.

- Я сестра Аделины, вира Ада Адаль- холодно представилась красавица и смерила мужчину полным ненависти взглядом- Родная тетка Делии.

- Ах, вот оно как- хмыкнул мужчина- Но, как я догадываюсь, отношения у вас не особо теплые, раз вира Адаль завещала мне стать опекуном Делии.

- Она… сглупила.

- Ничуть- прошелестела мама- Все продумано, Ада. Опекуном Делии станет он.

- Аделина!

- Разговор окончен. Я….- и тут она захрипела и забулькала горлом. Густая, черная кровь толчками полилась на впалую худую грудь, пачкая простыни.

- Мама!- заверещала я и была тут же поймана сильными мужскими руками, прижавшими мое лицо к своей груди.

- Не смотри, девочка моя. Все-все!

- Пустите меня!- билась я в стальных тисках рук- Пустите! Мама! Мамочка!

- Делия, тише…

- Пустите же!

Но меня силком выволокли на улицу и, не давая опомниться, погрузили в коляску, стоящую на дороге у нашего дома.

Следующие дни я практически не помню. Я так сильно плакала и билась в такой истерике, что лекари настоятельно рекомендовали мне каждый час принимать успокаивающий элексир. В результате, ко дню похорон матери я уже плохо что соображала. Находясь где-то на грани снов и яви, я еще ощущала тягучую пустоту и щемящую боль, но не находила в себе сил ни выплеснуть их со слезами, ни принять.

Я помню серое небо и мелкий, противный дождь. Помню как с удивлением рассматривала подол черного суконного платья, каким-то чудом оказавшегося на мне. Но в упор не могла вспомнить кто и когда одел его на меня. Лишь неясные образы, которые бросали в брезгливую дрожь, да тихий хриплый голос где-то за гранью моего сознания уговаривал меня: « Ну расслабь ручки, Делия…вот так… И давай я поправлю на моей девочке юбочку…»

Звуки земли, падающей на деревянную крышку гроба, буквально били меня по ушам. Я всхлипнула и мерзляво поежилась под тонким шерстяным плащом, укутавшем мои плечи.

- Замерзла, девочка моя?- тут же хрипло прошептал мне в ухо знакомый голос- Сейчас пойдем домой, да? Я уложу тебя в постельку…

- Не надо- просипела я, дергаясь, словно от удара- Я не хочу…

- Лекарь сказал, что ты еще очень слаба. Надо побольше спать. Мы же не хотим, чтобы ты разболелась?- облил меня сиропом вир и его толстые губы, будто случайно задели мое ушко.

- Я уже здорова- замотала головой я- Я не хочу!

- Конечно хочешь- хрипел мужчина, уже не таясь потираясь носом за моим ухом- Я же знаю, как девочки хотят… Но ты не волнуйся. У нас впереди так много времени! А к совершеннолетию и ты узнаешь… Я подожду… Я умею ждать…Я столько лет тебя ждал…

Меня буквально окатило волной омерзения и липкого, тягучего ужаса. Я снова дернулась, но мои плечи оказались крепло сжаты сильными мужскими руками, которые буквально обжигали прямо прямо через ткань.

- Боишься меня, Делия?- зашипел мне в ухо опекун- Ну что ты! Разве я могу обидеть мою девочку?

В этот же миг, знакомый высокий голос так же окликнул меня по имени: