– Понятно. И чем закончились переговоры Краснова с Мазу? – спросил он, когда в кабинете повисла пауза.

– Мазу сам неожиданно прервал радиосвязь буквально на полуслове и больше в эфире не появлялся. Полковник Краснов полагает, что в этот момент на базе мятежников произошел какой-то инцидент.

– Сколько времени прошло с момента последнего сеанса?

– Четверо суток.

Дверь бесшумно открылась, в кабинет вошел капитан Кан с картой в руке. Расстелив ее перед шефом, он встал рядом, ожидая дальнейших указаний.

– Садись, Юрий Николаевич, – кивнул Шаталов и обратился к Барко: – Где находится тот город, откуда велись переговоры?

Разведчик поднялся со своего места, обошел стол и, склонившись на картой, показал кончиком шариковой ручки интересующий населенный пункт:

– Бонг. Но есть одно замечание.

– Выкладывайте!

– После внезапного прекращения связи между Красновым и Мазу мы поручили агентам понаблюдать за Бонгом. И вскоре пришло сообщение о том, что активность повстанцев в этом городе заметно снизилась.

– С чем вы это связываете?

– Вероятно, боевики поняли, что место «засвечено», и решили поменять дислокацию.

– Так! И что же?

– А вот немного южнее их активность, напротив, возросла.

– Где именно?

– Во втором по величине городе, который мятежники превратили в свою столицу, в Демаре.

– Где он? Покажите!

Разведчик переместил кончик авторучки на юг:

– Здесь.

– То есть, по мнению ваших сотрудников, группа пленников содержится в Демаре?

– Так точно, Виктор Семенович. Достоверной информации о том, что пленниками являются именно пилоты нашего вертолета, к сожалению, нет. Но по некоторым косвенным данным все сходится, в одном из домов на западной окраине города содержатся трое мужчин в возрасте от двадцати пяти до сорока лет, в камуфлированной форме, и сидят они под охраной несколько суток – как раз с момента пропажи вертолетчиков.

– Вы сказали место, где их содержат, находится на западной окраине.

– Совершенно верно, вот тут. В одном из добротных двухэтажных домов в этом квартале. – Острие шариковой ручки замерло возле квартала на правом краю города.

Генерал сделал пометку возле обозначенного места и поинтересовался:

– Сколько человек охраняют здание?

– Этого нашим агентам выяснить не удалось.

– Понятно. Благодарю вас, Анатолий Николаевич, – кивнул Шаталов и обвел присутствующих взглядом: – Есть какие-нибудь дополнения и соображения по данному делу?

– Посылать наиболее подготовленных людей, брать домишко штурмом и как можно быстрее уходить в джунгли, – озвучил заместитель то, о чем думали практически все участники совещания.

– Что ж, будем действовать именно так, – согласился Шаталов. – Полковнику Данилову подготовить к срочному вылету группу «Десна».

– Понял, товарищ генерал. Когда отправка?

– Вылет завтра в пять утра.

Совещание закончилось. Все приглашенные разошлись по делам, полковник Барко уехал в свое Управление. Оставшись в одиночестве, Шаталов стоял у окна и дымил внеочередной сигаретой…

«Володька закономерно спросит: «Зачем я пошел в десантуру, отец? Для чего стал спецназовцем? Чтобы ты отмазывал меня от опасных операций? Тогда, может быть, мне следовало поступать не в Рязанское училище, а в Институт гостиничного и туристического менеджмента?…» И будет совершенно прав. Хотя бы потому, что я всю жизнь учил его не прятаться за чужими спинами…» – терзался он все теми же невеселыми мыслями.

Сзади скрипнула дверь, послышались частые шаги.

Виктор Семенович не стал оборачиваться. Без стука и доклада к нему в кабинет мог войти только заместитель. Да и походка была его – мягкая, семенящая.

– Ты чего сегодня такой смурной? – прозвучал в тишине голос Казакова.