Потом, сунув сотовый в карман, Роза, засмеявшись, добавила:

– Сейчас еще не так удивишься! Вон, смотри кто идет!

Я проследила за рукой Розки и мгновенно узнала приближавшуюся женщину: Соня Адашева, тоже моя бывшая коллега.

– Дашка! – завопила Сонька, кидаясь мне на шею и царапая ее огромными бриллиантовыми серьгами. – Ну и ну. Это судьба! Только я о тебе подумала на днях, а ты тут как тут. Зачем сюда приехала?

– Шикарный вопрос тому, кто стоит возле ринга с поводком в руках, – Роза не упустила возможности поехидничать, – ясное дело, Дарья хочет тут занавески купить.

– Занавески? – вытаращилась Соня. – Ну это она не по адресу явилась. Слышь, Дашут, лучше всего ткань на рынке брать, пиши адресок.

Я обняла Адашеву еще раз. Вот уж с кем у меня были хорошие отношения, так это с Соней. Ее отец, очень богатый человек, то ли чеченец, то ли дагестанец, то ли ингуш. Простите, если кого-то сейчас обидела, но меня никогда, ни в прошлом, ни в нынешнем времени, не интересовала национальность знакомых.

Все сотрудники нашего института знали, что Соня из очень обеспеченной семьи, но я, ей-богу, не в курсе, чем зарабатывал на жизнь ее папа. В отличие от Розы Соня никогда не выпячивала своего материального благополучия, одевалась скромно и старалась казаться незаметной. Узнав, что я собачница и кошатница, Соня напросилась в гости, а потом изредка бывала у нас, каждый раз принося в подарок что-нибудь вкусное и одаривая Аркашку машинками. Нас можно было бы считать подругами, если бы не одна особенность Сони: она никогда ничего не рассказывала о своей личной жизни. Один раз только обмолвилась, что замуж выйти может лишь за того, кого выберет отец, а он пока не завершил кастинг женихов. И еще, Сонечка очень любила домашних животных, но не могла себе позволить ни щенка, ни котенка, ее родители не жаловали четвероногих и очень дорожили убранством квартиры: мебелью, коврами и занавесками. Мне же было наплевать на дрова и тряпки, поэтому Соня отводила душу, играя с Клеопатрой, Снапиком и наблюдая за хомячками и жабами.

Но после того, как наша семья стремительно вознеслась к высотам благополучия, Адашева ходить в гости ко мне перестала. Наверное, не захотела навязываться, или ей запретил общаться с Васильевыми папа.

Сейчас Соня выглядела великолепно: стройная, в элегантной одежде, с эксклюзивными, может, излишне дорогими для дня украшениями. Около ног Адашевой крутился очаровательный шпиц.

– Вот, знакомься, – сказала Соня, – Джозефина, в просторечье Зифа.

Я наклонилась и погладила собачку. Значит, родители Сони скончались, а может, она наконец вышла замуж? Я ведь ничего не знаю о Соне, мы мимолетно общались.

– Участники под номерами сорок семь, сорок восемь и сорок девять приглашаются на ринг. Напоминаем, опоздавшие не будут допущены на конкурс, – прозвучало из репродуктора.

– Ой, – засуетилась Роза, – нас зовут! Микки, побежали скорей!

– Можешь не торопиться, – захихикала Соня, – сама знаешь, что у нас Степнов со своей Шельмой в победителях. Он уверен в себе, да и Анька тоже, я видела, разоделись, словно на свадьбу, и о моське он как о чемпионе говорит.

– Ну ладно тебе, – отмахнулась Роза, – хватит глупости болтать.

Оставив после себя запах дорогих духов, она убежала.

– Вот уж не предполагала, что Яковлева может полюбить животное, – растерянно пробормотала я.

Соня улыбнулась:

– Она обожает Микки. Знаешь, кто является генеральным спонсором этого действа, ну, собачьей выс-тавки?

Я пожала плечами.

– Нет, честно говоря, не задумывалась на эту тему. Хотя, действительно, спонсор-то должен быть! Небось собачники не особо богаты!