Ариго согласился удалить доброкачественную опухоль, имевшуюся на локте Пухарича. Посмотреть на это собралось приблизительно девяносто человек. Ариго торжественно попросил, чтобы кто-нибудь дал ему перочинный нож. Затем он попросил Пухарича не смотреть, так как тот обернулся лицом к оператору, снимавшему всю картину на пленку. Ещё несколько секунд спустя Ариго вручил Пухаричу опухоль и ножик, которым проводил операцию. Несмотря на то, что Пухарич находился при полном сознании, он не почувствовал ни боли, никакого-либо ощущения хирургического вмешательства вообще. И тем не менее на месте опухоли был кровоточащий разрез. Зная, что ни нож, ни руки Ариго, ни его собственная кожа не прошли никакой антисептической обработки, Пухарич полагал, что в ходе операции он вполне мог подхватить какую-то инфекцию – и даже заражение крови. Однако рана затянулась уже через три дня, то есть вдвое быстрее, чем при обычных хирургических операциях.

Ариго, впрочем, говорил, что всё это не составляет для него никакого труда: «Я попросту прислушиваюсь к голосу в моём правом ухе и делаю то, что он говорит». Ариго утверждал, что этот голос принадлежит покойному немецкому ученому-медику по имени Адольфус Фриц.

Ариго дважды попадал в тюрьму за незаконную медицинскую практику. В 1971 году он погиб в автомобильной катастрофе. Тем не менее в Бразилии активно продолжают действовать другие целители, а движение спиритов организовало здесь даже собственные больницы».

Джордж Чепмен из Ливерпуля, также исцеляет (аналогично бразильскому экстрасенсорному хирургу Ариго), говоря, что его «контролирует» хирург Уильям Ланг, умерший в 1937 году. Когда он работает в трансе, он – Ланг, также становится левшой, выполняя «действия» с невидимыми хирургическими инструментами в нескольких дюймах от тела пациента. Эти действия проводятся на теле духа, через которые происходят физические изменения. Члены семьи и коллеги Ланга при первом общении с Чемпеном сначала были ошемлемы. Потом им пришлось поверить. «Человеком, находившемся в этой комнате, несомненно был мой дедушка, – вспоминает миссис Сьюзен Фейртлог. Правда, не внешне, но это был его голос, его манеры. Дочь Ланга Линдон сказала: «Мы задали отцу много вопросов о вещах, которые мог знать только он. И все ответы были правильными».