Он выставил ладонь Родиону. Тот ответил неуверенным рукопожатием.

– Носов, Антон Носов. Я – журналист. Делаю документальные фильмы о путешествиях, для телевидения. Прошу прощения еще раз, за мою резкость.

– Родион – Родион…То есть Махов… Родион Махов. Пассажир «Вектора».

Носов молчал. Он явно ждал, что Родион продолжит представлять себя. Но продолжения не было.

– Через пять минут отправляемся, – устало сказала проводница. Для нее явно было достаточно на сегодня утомительных событий.

– Ну что ж, – еще раз весело пожал Родиону руку журналист. – У меня второй вагон. Пойду распаковывать аппаратуру. Вы свои вещи уже занесли?

– У меня нет багажа.

Носов вместе с проводницей удивленно посмотрели на Родиона.

– А вы – интересный человек! – торопливо сказал журналист. – Дадите в поездке интервью, кто вы и откуда? Это все нужно для моего фильма про «Вектор».

– Может быть, – неуверенно ответил Родион. – Я никогда раньше не давал интервью.

– Не бойтесь, это просто! Вы с полчаса будете говорить все, что вам придет в голову. А свои вопросы я уже на монтаже прикручу, чтобы формат интервью сохранить. Ну вот, раскрыл свой личный профессиональный секрет. Шучу. В общем, увидимся!

Носов помахал Родиону рукой, и отправился к своему вагону.

– Вы на самом деле не артист? – спросила проводница.

– Нет, – ответил Родион.

– И не блогер?

– Не блогер.

– Вы хотя бы – известная личность? – с какой-то надеждой произнесла проводница.

– Нет. Я – не личность. В смысле не известная.

К его удивлению, проводница расслабилась второй раз, за все время, что он возле нее стоял.

– Прекрасно, – улыбнулась она так, что Родион на секунду был очарован этим. Но тут же вспомнил о Злате. – Чувствую, тяжело мне будет с этой звезданутой компанией в вагоне, как и остальным девочкам.

– Кому? – не понял Родион.

– Проводницам, – чуть серьезнее ответила она. – Все пять дней, наверно, будем слушать с улыбкой их жалобы, ругань и прочее. А тут хотя бы нормальный мужик со мной в вагоне едет.

Родион не совсем понял, что проводница имела в виду, но сравнение с «нормальным мужиком» его вполне устраивало.

– Так что заходи ко мне вечером, в купе проводника, Родион, – продолжила она. – Посидим, чай попьем, поговорим по-простому. Может еще чего.

Немного смутившись, Родион опустил взгляд.

– Я вообще-то… Как вам сказать, – он подбирал слова. – В общем, я как бы не один…

– Так и я не одна, – сразу сказала она. – Там Виктор будет.

– Кто? – напрягся Родион.

– Виктор, Виктор… – спокойно ответила она. – Тоже из простых. И повезло ему, и не повезло одновременно. С нами в поезде поедет.

Родион молчал. Уж слишком много вопросов накопилось на простом билетном контроле.

– Ну, ты иди к себе, – многозначительно посмотрела на Родиона проводница. – Поедем скоро.

Родион молча поднялся по лестнице в вагон.

Коридор вагона почему-то показался Родиону по ширине такой же, как и в обычных купейных. Его фантазия изначально рисовала более внушительный интерьер. Однако пол в коридоре, оказался не полом. Вдоль всего коридора, внизу, Родион наблюдал какой-то океанариум с подсветкой по плинтусам. Под ногами плавали экзотические рыбы, морские черепахи. На дне виднелись коралловые рифы. Родион проморгался, чтобы лучше увидеть это. На пару секунд ему показалось, что конструкторы «Вектора» и в самом деле установили в полу прозрачное стекло по всей длине вагона. Но когда под Родионом проплыла акула, а затем и аквалангист, он понял – экран. Большой длинный монитор, транслирующий из пола картинку ультрареалистичного качества. Первое впечатление было в пользу «Вектора».

Стены были белыми и блестящими, словно из мрамора, хотя это мог быть и какой-то полимер. На них висели надежно закрепленные картины, которые не были видны Родиону из начала вагона. Несколько окон по одну сторону коридора были оборудованы шторами – жалюзи. Родион заметил, как они синхронно двинулись. Поступающего солнечного света стало меньше. Зато со своей задачей справлялся свет искусственный. В потолок был вмонтирован, по примеру пола, экран, длиною во весь коридор. Он демонстрировал голубое небо и ярко светящее солнце. Зашумела система кондиционирования, и Родион почувствовал себя гораздо легче, после уличной жары. Заиграла медитативная музыка, и он стал понемногу отходить от той неразберихи, связанной с билетом. Здесь Родион начал чувствовать себя как дома.