Обиднее всего было признать свое поражение и закричать «ау», а потому Мефодий, поскрипев зубами, подобное разрешение ситуации отверг.

– Не дождетесь! – пробормотал он, представляя, как где-то неподалеку – может быть, вообще в метре за стеной – злорадствуют сейчас его мучители, после чего пнул в сердцах гранитную глыбу и зашагал в том направлении, откуда он, судя по всему, только что пришел.

Наставники не поленились продержать подопытного в лабиринте целую неделю. За это время в памяти Мефодия совершенно не отложился план коридоров, по которым он упорно блуждал. Исполнитель накрепко вбивал себе в голову порядок пройденных поворотов и развилок, но, даже нарочно возвращаясь по недавно пройденному пути, он, хоть убей, не узнавал мест, по которым шагал пять-десять минут назад.

Последние двое суток Мефодий тупо брел вперед без какой-либо системы и пребывая в полной уверенности, что о нем, как и тогда в Староболотинске после незавершенной деблокировки мозга, попросту забыли. Система ориентирования исполнителя в пространстве лишь мерно отсчитывала его гулкие шаги, поскольку ни на что другое в этом лабиринте больше не годилась. Возможно, проверенный ходил по кругу, а возможно, уже доплелся под дном Атлантического океана до Америки либо Европы…

Лязгнула задвижка, а потом откуда-то из-под сводчатого потолка спрыгнул Мигель и приземлился прямо перед Мефодием. Вслед за ним степенно спланировал Бегущий Бизон.

Мефодий лениво подумал: вот и первая галлюцинация, – после чего хотел равнодушно пройти мимо, но галлюцинация вдруг заговорила, чем и привлекла зацикленное на подсчете шагов внимание исполнителя:

– Мои поздравления! Ты неплохо справился с этим тестом!

Мефодий долго пялился в упор на смотрителя-шайена, после чего медленно проговорил:

– Что… вы… сказали?

– Смотритель Бегущий Бизон сказал, что ты, господин Ятаганов, и вправду на что-то способен, – произнес Мигель.

– А-а-а, вот оно что… – уныло пробурчал проверенный. – Тогда огромное вам спасибо, что не дали умереть здесь от старости.

Наставники переглянулись и сдержанно улыбнулись.

– Нет, это вовсе не шутка, – заговорил Бегущий Бизон. – Этот лабиринт был изобретен Хозяином для проверки первых исполнителей, и нет на Земле существа, которое нашло бы из него выход. Схема лабиринта постоянно меняется, причем происходит это в непредсказуемом порядке. Вот почему ты грешил на свои органы чувств.

– И в чем же тогда мои достижения? – устало поинтересовался Мефодий.

– А ты сам не чувствуешь?

Проверенный задумался. Все, что он чувствовал, это острое желание поспать и поесть. Поспать желательно подольше, а поесть побольше…

– Нет!

– Хорошо, поясняю, – терпеливо произнес Бегущий Бизон. – Лабиринт называется «Семь дней Истины» и входит в обязательный комплект тестов при переводе проверенных в мастера. Новобранцев сюда не допускают – они сходят с ума уже через двое суток. Если же проверенный еще не готов, он начинает нервничать, искать аварийные выходы, считая, что случилась неисправность, пытаться вызывать подмогу… Так подсказывает проверенному его логика, и в этом нет ничего ненормального – просто он еще не созрел до нужной кондиции…

– И только мастер со вселенским спокойствием бредет вперед и упорно ищет выход даже вопреки здравому смыслу! – закончил за смотрителя Мефодий, что было не совсем тактично, однако после пережитой нервотрепки вполне простительно.

– Да, мастер. Точнее, проверенный, полностью готовый принять мастерство… Кстати, можешь поговорить на эту тему с исполнителем Мигелем – он здесь уже побывал.

– Было дело, – подтвердил Мигель. – Но я сразу смекнул, что это какая-то шутка. Правда, один черт, весь издергался и долго потом костерил Совет: тоже мне, шутники выискались!