Валлара застыл на мгновение, медленно сжимая и расслабляя кулаки, а потом тихо выругался на родном языке и, решительно обернувшись, быстро пошел на меня. Словно в каком то жарком, испанском танце я, интуитивно подчиняясь ощущениям, двинулась мелкими быстрыми шагами назад. Анжело, высокий, крупный, уверенный надвигался, словно неотвратимая снежная лавина на беспомощного туриста. Его напор вызывал одновременный прилив страха и возбуждения. Янтарные глаза окончательно стали темными, черты грубоватого лица приобрели резкий характер, а тугие мышцы пришли в движение под блестящей кожей. Скоро торопливое отступление закончилось стеной, и преследователь тут же настиг меня, плотно прижимая каменным телом к холодной кладке. Горячие, открытые губы обожгли дыханием, когда он склонил голову в жадных поисках поцелуя. Крепкие руки под шумный, низкий стон соскользнули по спине от плеч к бёдрам, с нажимом оглаживая округлый рельеф ниже поясницы.

Анжело властно обхватил меня сильными ладонями и уверенно потянул на себя, заставляя ощутить его желание. Внушительных размеров каменный выступ недвусмысленно бугрился сразу ниже широкого, мягкого пояса спортивных брюк.

– Потому что я так хочу, сладкая. Поняла?

Синьор нашел мои губы своими, не оставляя пространства для апелляции, и легко разомкнул их горячим, жадным поцелуем. Решимость покинуть Италию мгновенно разбилась в дребезги. Чуть терпкий запах его тела окутал со всех сторон, лишая стремления к сопротивлению. Крепкие руки нескромно опускались уверенными ласками все ниже, заставляя задыхаться влечением.

– Давай, сладкая, мы оба знаем, что ты меня тоже хочешь, – жарко, с запалом прошептал Валлара, едва отрываясь от моих вспухших, чувствительных губ.

«Да какого черта?» – пронеслось в голове. Он ведь прав, так к чему строить из себя недотрогу? Соблюдать приличия, которые ни одному из нас не были сейчас нужны?

Я с отчаянным удовольствием поднялась узкими, бледными ладонями по широкому торсу к плечам. С восторгом позволила огню растекаться по мышцам болезненным напряжением, а сердцу оглушительно стучать пульсом в висках.

– Да, моя сладкая, да… – порывисто прошептал Анжело, с низким стоном забираясь умелыми пальцами, под тонкое, влажное кружево лёгкого белья.

Я прогнулась в спине, чуть откинув голову назад, и вцепилась в недлинные, едва жёсткие кудри его вьющихся волос, прикусив губу в попытке сдержать стон. Он самодовольно усмехнулся, спускаясь откровенными поцелуями по шее к плечу. Кожу вмиг покрыли мурашки, поднимая волну трепетной дрожи.

С тихим шорохом разошелся замок, выпуская меня из оков неуместного платья, чтобы предоставить обнаженное тело горячим губам итальянца. Сдерживать стоны совсем не хватало сил, желание ощутить его напряжение пальцами становилось нестерпимым. Я опустилась ладонью на скованный судорогой влечения живот Анжело, и он низко, хрипло застонал, ускоряясь в движениях, утоляя страсть в жадных, глубоких ласках. Скоро горячая пытка натянула каждый нерв до предела возможности, заставляя ощущать друг друга, как никогда остро. Внимать каждому вздоху, стону, прикосновению. Валлара легко подхватил меня под ягодицы и поднял на уровень своего роста, попутно освобождая от одежды. Я сомкнула ноги на его пояснице и спустилась мучительно сладкими поцелуями по высокой скуле к уху. Он шумно выдохнул и подался каменным от нетерпения телом вперёд, завершая наконец немыслимо долгое, почти невыносимое ожидание близости.

Жар его похоти наполнил тугим напряжением тело. Растекся от бедер горячими волнами вверх, до самых ключиц. Сильные руки скользили по спине к плечам, удерживая, направляя, настаивая. Низкие, хриплые стоны мешались с моими рваными вздохами. Лишь усиливая нетерпение, пока, наконец, резкие движения не стали быстрыми, приближая разрядку. С каждой секундой ощущения лишь обострялись, даруя немыслимо чувственное, нежное и вместе с тем жаркое, резкое удовольствие.