Джонни протянул кий наблюдавшей со стороны девушке. Игроком она была посредственным, но правила знала неплохо.

– Ты можешь бить по любому из шаров, – напомнил Джек, видя некоторое замешательство жены.

– Да, спасибо, я помню.

Пока Эстер готовилась к удару, Джонни внимательно наблюдал за ее движениями – как ее спина в красном платье прогибается над бильярдным столом, как блестящие тяжелые кудри падают на зеленое сукно и как старательно Эстер пытается прицелиться. Эстер напоминала Джонни кошку, которая должна, просто обязана быть своенравной. Она понравилась Джонни с первого взгляда, он почувствовал в ней горячий темперамент и нечто родственное – взбалмошность, готовность на разного рода авантюры. Эстер была женой его друга, но чувства – вещь, неподконтрольная разуму. Они рождаются в нас внезапно и, как правило, имеют свойство пропадать быстро, если для их зарождения потребовалось одно лишь мгновение. Для химии нужен взгляд двоих физически совпадающих людей, для зрелой любви – вся жизнь.

– Попала! – воодушевленно крикнула Эстер.

Джек и Джонни одобрительно похлопали. Джек от гордости за жену, Джонни от желания сделать Эстер приятно.

Официантка, быстро сообразившая, куда запропастились ее клиенты, принесла напитки к бильярдному столу. Она поставила их на стойку и сказала:

– Два двойных виски и каберне.

– Спасибо, красотка! Подожди, – спохватился Джонни. Ему непременно нужно было показать свою заинтересованность в ком угодно, кроме Эстер. Он бессознательно начал играть в игру, к которой всегда прибегал, когда ему требовалось привлечь внимание противоположного пола. – Что ты делаешь завтра вечером? – спросил Джонни у официантки, облокотившись о стойку.

– Ну, ничего, – кокетливо отозвалась девушка.

– Значит, я приглашаю тебя на ужин. Да, на ужин. Может быть, с этими ребятами, – Джонни взглядом очертил друзей, которые обсуждали расстановку шаров на столе.

– Запиши мой номер, – сказала официантка по имени Лорен. Убедившись, что все цифры правильные, она быстро убежала, подгоняемая большим количеством посетителей.

Эстер позабавило ребяческое поведение Джонни. Как и любая девушка, она могла распознать симпатию. И то, как Джонни смотрел на нее, было чем-то похожим.

Спустя две сыгранных партии, одну в пользу Джека, другую в пользу Джонни, изрядно опьянев и развеселившись, компания вернулась к столику. Эстер к тому времени допивала третий бокал вина.

– Мне надо в туалет, – сказал захмелевший Джек. И вразвалку вышел из-за стола.

Эстер и Джонни остались вдвоем. Пользуясь опьянением как поводом для откровенности, Эстер не преминула побеседовать с визави.

– Я прекрасно знаю, кто ты такой, – сказала она с усмешкой. Эстер смотрела на Джонни так, как могут смотреть только женщины, явно осознающие великую силу своего обаяния над мужчиной.

Джонни самодовольно улыбнулся и придвинулся к Эстер поближе:

– Ну, расскажи мне, что ты обо мне знаешь.

Эстер приняла доверительную манеру речи и стала размышлять о том, о чем могла только догадываться:

– Ты творческий неуравновешенный романтик. Сегодня ты чувствуешь так, завтра будешь чувствовать по-другому. На тебя нельзя положиться, тебе нельзя верить и уж ни в коем случае нельзя заводить с тобой отношений. Но в то же время ты пользуешься популярностью у женщин – они любят тебя. Каждая из них была бы рада обуздать твой нрав, но ни у кого это не выходило. Я не знаю, чем ты занимаешься, но чувствую в тебе… Кстати, – осеклась Эстер, – а чем ты занимаешься?

Джонни криво улыбнулся и постучал пальцами по столу.

– Я художник.

Эстер удивленно округлила глаза.