Показывая указкой на развешенные томографии мозга Матильды, аспирант подробнейшем образом комментировал их.

  -Спасибо Слава, вы свободны, – профессор поблагодарил аспиранта, когда тот закончил докладывать.

  Дождавшись, когда ассистент выйдет, директор института обратился к заведующему лабораторией.

  -Ну что, Фёдор Николаевич, работа проделана огромная. Как я понял, смертей нет! Все крысы, которым были вживлены чипы – живы и чувствуют себя превосходно.

  -Да, Эдуард Семёнович. Теперь, как говорится дело за подсадными людьми.

  -Слово-то, какое подобрал.

  -Ну, не знаю, как их обозначить, но смыл вам понятен – те, которым мы вживим чипы и у кого будем искать преступные мысли.

  -Вопрос, где таких взять.

  -В этом вся загвоздка Эдуард Семёнович, добровольцев пока не нашлось, все шарахаются от этих чипов как от чумы.

  -Ищи быстрей Фёдор Николаевич, столько учёных развелось, ахнуть не успеешь, как обгонят. Мы должны быть первыми и как говорится за ценой не постоим.

  -Стараемся. Скоро на симпозиум в Новосибирск еду, узнаю, нет ли похожих наработок.

  -Держи меня в курсе дела, – директор поднялся и вышел из кабинета.

  Время было семь часов вечера. Фёдор Николаевич тоже не стал задерживаться и сразу же вслед за директором, закрыв кабинет на ключ, пошёл домой. Жил он в квартале от работы, потому частенько ходил пешком. На дворе был конец августа и осень чувствовалась тем, что стало темнеть раньше. Кое-где уже зажглись фонари, жара отступила. Фёдор Николаевич много и напряжённо работал почти всё лето и вот сегодня, подведя некоторую черту в научных разработках, ему нестерпимо захотелось свежего воздуха, потому домой он шёл медленно, вздыхая вечернюю прохладу города. Обычно, идя домой он упорно смотрел себе под ноги, думая о своём. Но сегодня, впервые за несколько месяцев он не думал о работе. Его мозг, не обременённый раздумьями, не контролировал и взгляд, потому тот, в каком-то разгуле кидался из в стороны в сторону. Не успев отметить красивое лицо проходившей мимо девушки, тут же перескочил на бездомную собаку, сидевшую возле мусорного бачка. Но и жалость к собачке не задержала его внимание и уступило место беспокойству о женщине, пытавшейся перейти дорогу в неположенном месте. Портфель в руках учёного раскачивался из стороны в сторону, стараясь успеть за глазами. В общей сложности через тридцать минут после выхода из института Фёдор Николаевич уже разувался в прихожей своей квартиры.

  -Федюша, это ты?

  -Да, милая.

  Жена, выйдя в коридор, нежно поцеловала мужа в щёку.

  -Ты сегодня рано.

  -Директору отчитывались.

  -И как? – спросила она уже из кухни.

  Фёдор Николаевич, помыв руки, тоже вошёл в кухню.

  -Отлично Иришка, всё складывается просто превосходно! – Фёдор Николаевич, отодвинув стул сел за стол. – Если воплотим все наши задумки, то имя твоего мужа будет греметь на весь мир! И вдобавок кучу денег заработаем.

  -Ты кушай, мечтатель, – жена слегка улыбнулась.

  Фёдор Николаевич стал есть. Жена сидела напротив и, подперев кулаком щёку, смотрела на мужа.

  -А Ленуська наша, где?

  -К Свете пошла, у той сегодня день рождения, шестнадцать лет.

  -Да, растут дети. Если всё удачно сложится, Ленусю нашу учиться в Англию отправим.

   -Хорошо бы, она девочка умная, вся в тебя пошла.

  Фёдор Николаевич, поужинав, вышел из-за стола. Жена стояла к нему спиной и мыла посуду.

  -Какие славные у меня девчонки, – он подошёл к жене и обнял её сзади за талию. – Ирина Сергеевна, вы знаете, как сильно я вас люблю? – его щетина при поцелуях, слегка колола ей шею, и это заводило её.